Спина похолодела: так она же недействительна! Я утратила способность изымать и внедрять воспоминания, – а именно на это Комитет выдал разрешение! – но в то же время осталась ведьмой: с ненавистью покосилась на свои едва видимые руки. Вот она сила! Неизвестная, а, значит, опасная…
– А если это вырвется и навредит кому-либо? – испуганно прошептала я. – Суда мне не избежать… и синего огня!
– И сбежать ты не успеешь, – поддакнул Севир, и я вскинула на него испуганный взгляд. Некромаг посмотрел мне в глаза и многозначительно добавил: – Позволь мне помочь. Когда связь между вами прервётся, тебе будет проще понять и обуздать свою новую силу… – Он покосился на распахнувшуюся дверь, – появился Генрих, который нёс наши вещи, а следом за инститором вылетела радостная русалка, – и тихо проговорил: – Подумай над моими словами.
Забава мчалась к машине так быстро, что её светлые волосы развевались золотым пламенем. Она подбежала, торопливо распахнула дверцу автомобиля и практически вытащила меня.
– Ты в порядке! – радовалась подруга, обнимая меня так крепко, что я серьёзно забеспокоилась о сохранности рёбер.
– Это ненадолго, – просипела я, – если ты будешь меня так тискать…
– Ой, прости! – Забава отпустила меня и быстро окинула беспокойным взглядом. Заметив полупрозрачные предплечья, она вытаращила глаза: – Что это?!
Испуганно прижала руки к груди и невольно отшатнулась, а я лишь скрипнула зубами: если бы я знала! Но при виде побелевшего лица подруги, обречённо вздохнула:
– Это временно, Забава. Не бери в голову…
Русалка с ненавистью покосилась на Севира:
– Это всё от яда? Тебе больно? Или из-за того, что ты вовремя не приняла противоядие? А как же зелье Аноли? Не подействовало? Ой, у меня же та бутылочка, которую передал тебе Генрих… Да где же она? Ох! Вот, пей!
Когда она сунула мне в руки противоядие, к машине приблизился Генрих.
– Бесполезно, – буркнул он и, не глядя на меня, прошёл мимо, открыл багажник и бросил внутрь сумки.
Забава не сдавалась.
– Пей скорее! – дёргала она меня за плечо, не решаясь прикоснуться к полупрозрачной части руки. – Не слушай его…
– Она и не слушает, – холодно сказал Генрих. Захлопнув крышку багажника, иронично хмыкнул: – Назло всё наоборот делает…
– Потому что хочу помочь! – не сдержавшись, крикнула я.
– А только мешаешь, – пробурчал Генрих.
– Мешаюсь под ногами инститоров? Так больше не буду! – решилась я. Обернулась к Севиру и нарочито-спокойным тоном проговорила: – Я согласна.
Лицо некромага оставалось спокойным, но глаза его сузились, как у довольного кота. Генрих вздрогнул и схватил меня за предплечье: