Майк не был бы первоклассным сыщиком, если бы в тяжелые моменты жизни разум, холодный расчет не брали в нем верх над эмоциями. Он вдруг отчетливо понял, что одну и ту же девушку он считал Эолой, а Горилла блондинкой.
От этих странных мыслей голова шла кругом. На какой-то миг у Майка затеплилась надежда на чудо. Вот сейчас он найдет Эолу, и они вместе посмеются над его бредом.
Но все оказалось много хуже того, на что мог рассчитывать Майк.
Когда он нашел возлюбленную на главной палубе, она даже не повернулась в его сторону. Эола была еще отчужденнее, чем прежде. Приблизившись к ней, Майк понял, что никакая сила не сможет заставить его поднять руку на эту девушку. Он все так же отчаянно любил ее.
– Эола, – выдавил наконец из себя Норман, – зачем тебе этот мерзавец?
Эола молчала.
– Зачем ты это сделала? – прошептал сухими губами Майк.
– Это моя работа, Норман, – Эола спокойно, даже с вызовом, смотрела ему в глаза.
– Почему же ты не взяла с меня плату?
– Я взяла. И гораздо больше, чем ты мог бы мне заплатить – твой презерватив.
– Ты сошла с ума, Эола!
– Ничуть. В нем триста миллионов сперматозоидов. В инкубаторах нашей планеты каждый из них даст жизнь. Это будут такие же сильные и смелые люди, как ты, Майк.
– Но ведь я, кажется, не давал на это согласия… Это не гуманно.
– Швырнуть этих несчастных живчиков в мусорный ящик – гуманно, а дать им жизнь – плохо… Так по-твоему?
– И с этим негром ты поступила точно так же?
– У каждого своя работа, Майк. Кто-то должен быть полицейским, а кто-то космической проституткой.
– Не говори так, прошу тебя!
Майк в отчаянии уронил голову на руки, закрывая лицо. Каждое слово Эолы словно вбивало раскаленные медные гвозди в его горячий лоб.
– Ты ревнуешь, Майк?
– Нет, не ревную, ведь Джек был с другой.