Перепутанные судьбы

— Я не могу рассказать тебе все, пока мы не убедимся в родственных связях, но поверь, отец желает уберечь меня от пророчества, поэтому так строг.

— Пророчество?

Я не понимала, как от пророчества может спасти навязанный брак. В сказках, что читала мне в детстве мама, пророчество побеждали сильные маги или храбрые воины. Были победы и у настоящей любви, а вот у брак по расчету не вписывался в мое восприятие мира.

— Говоря вкратце, если я не хочу стать жертвенным даром Карду, мне необходимо лишиться невинности.

Мои щеки вспыхнули огнем, как и у Милли. Было видно, что ей так же неловко, как и мне.

— Карду нужна кровь лишь невинной девушки, а его последователям лучше всего показать свое несоответствие законным браком.

Я сжала руку подруги.

— Мы обязательно что — нибудь придумаем.

— Например, ты можешь выйти замуж за адепта Реймса.

— Я? — Глядя на Милли, я пыталась понять, шутила ли она. Оказалось, говорила подруга вполне серьезно. Думаю, она даже рассматривала такую возможность раньше, судя по той скорости, с которой высказывала аргументы.

— Мы с тобой похожи как две капли воды. Ты влюблена в него, хоть и пытаешься не показывать своих чувств. Он тоже неравнодушен.

— Ты ошибаешься! — горячо возразила я, пытаясь прервать поток нелепых предположений.

Мы виделись с адептом всего несколько раз, а разговаривали лишь однажды, при знакомстве. Этого явно не достаточно для возникновения симпатии. Или достаточно? Мне же хватило.

— Это ты не хочешь видеть очевидное. Он выделяет тебя, заботится, оберегает. Весь месяц провел в библиотеке и замучил магистра расспросами о твоей болезни.

— Откуда ты знаешь?

Подруга довольно улыбнулась и, продолжая гладить шерсть сонному любимцу, призналась:

— Мистер Пятнышко подружился с фамильяром магистра — филином Бролусом. Клянусь, более болтливой птицы я не встречала. Его настойкой не пои, дай только пожаловаться на адептов. Так вот Ронд Реймс побил все рекорды, скоро у филина начнут выпадать перья и будет дергаться глаз при его появлении.

Представив птицу в столь неприглядном виде, я не смогла сдержать смеха. Да и Милли тоже. Мистер Пятнышко недовольно открыл глаза и, фыркнув, спрыгнул на пол.

— Женщины, — тяжело вздохнул он, качая головой. Мы продолжали смеяться, дорисовывая новыми деталями картину преображения Бролуса.

— Или пойдет пятнами!