– И кто же она?
– Я не должен бы говорить тебе этого, потому что я человек благородный, но, поскольку мы с тобой вместе рискуем жизнью, могу сообщить, что счастливица – синьорина Бетта.
– Неужели Беттона Грудастая, младшая из двух хозяек?
– Она.
– И давно у тебя с ней?
– К сожалению, недавно. Пришлось терпеливо ждать, пока ее сердце и постель освободятся.
– Если меня не подводит память, жена у тебя ревнивая.
– Она святая женщина, хотя уже много лет регулярно мне изменяет. Но я ее никогда не брошу, несмотря на измены, нам хорошо вместе.
Самбо с болью подумал о своей Изабелле, и у него пропала охота шутить. Нелло понял это и замолчал. Друзья молча дошли до кабачка Кеко. Там они встретили Симоне Феррари, который поглощал порцию тушеного рубца.
– Ты разве не должен защищать Тициану?
– Должен. Мы договорились, что она позвонит мне перед тем, как выйти из управления, – ответил бывший инспектор и предложил им сесть.
– Есть новости о нашем друге? – спросил вместо этого Каприольо, имея в виду Туриста.
– Никаких.
– А женщина вернулась?
– Та, которая ускользнула от тебя? Не знаю. Я пришел два часа назад, никого не видел, – сказал Феррари, развязно улыбаясь.
Бывший комиссар воспользовался обедом для того, чтобы наблюдать за Симоне. Самбо никогда не был хорошо знаком с Феррари и не знал, что представляет собой этот человек. Симоне был приветливым и приятным в общении, но это была скорее форма приличия, чем искреннее поведение. Пьетро попытался задать ему личные вопросы, но агент секретных служб словно отгородился от него непроницаемой стеной.
– Феррари вел себя как профессионал и достоин высокой оценки, – сказал Нелло по этому поводу, когда они плыли на катере по Большому каналу.
Каприольо был прав, но Пьетро привык к товарищеским отношениям между сослуживцами и начинал скучать об этой полицейской дружбе.
Он проверил телефон Кики Баккер. Туда поступило много сообщений, но от Туриста больше не приходило ничего. Бывшему комиссару захотелось рассказать Каприольо о своем обмене эсэмэсками с Абелем Картагеной. Но Пьетро был не в том настроении, чтобы выдержать критические замечания или вспышки раздражения: он по-прежнему беспокоился о Тициане. И всей душой надеялся, что Симоне Феррари справится с полученным поручением.
В квартире на Сакка-Физола отвратительно пахло плесенью. И можно было задохнуться от жары. Пьетро открыл окна, чтобы впустить свежий воздух, а пока он это делал, Нелло пытался войти в программу распознавания людей.