Ведущий. Спасибо большое, Мария Васильевна. Когда Иннокентию исполнилось одиннадцать лет, его отцу предложили работу в Израиле, и семья переехала в Иерусалим. У нас прямое включение из Иерусалима. Школьный друг Иннокентия Шимон Мендел. Добрый день, Шимон. Насколько я знаю, вы дружили с Иннокентием, когда вам было лет двенадцать-тринадцать? Чем он запомнился вам?
Шимон. (улыбается) Здравствуйте! Да, мы дружили. Можно так сказать… Я хорошо помню, как Кенни появился в нашем классе. Он тогда сильно выделялся среди нас. Иерусалим — южный город, почти все мы были смуглыми и темноволосыми, и белокурый и светлокожий мальчик поначалу выглядел «белой вороной».
Ведущий. А чем-нибудь еще запомнился Иннокентий Давыдов кроме внешности?
Шимон. Да, пожалуй… Он был другим… У него было обостренное чувство справедливости.
Ведущий. Какой-нибудь особый случай можете рассказать?
Шимон. (задумчиво) Столько лет прошло… Однажды Кенни вступился за мальчика, которого несправедливо наказали. Весь класс знал, что парень не виноват, все знали настоящих виновников, только все молчали — боялись. Но не Кенни. Сначала он заявил учителю, что тот не прав, наказывая невиновного. Но учитель не захотел слушать. Тогда Кенни… Не знаю, как ему удалось убедить настоящих нарушителей порядка, а это была та еще шпана, но на следующий день хулиганы сами во всем признались.
Ведущий. То есть, получается, Иннокентий уже тогда отличался мужеством и силой духа?
Шимон. Да, получается. И умением убеждать (смеется).
Ведущий. Иннокентий в те годы уже писал стихи?
Шимон. (задумчиво) Нет, не думаю. Если и писал, то никому не говорил об этом.
Ведущий. А чем он тогда интересовался?
Шимон. (пожимает плечами).
Ведущий. Историей, может быть? Культурой? Нет? В вас ведь в Иерусалиме такое богатое прошлое…
Шимон. (удивленно) Пожалуй, нет. Скорее уж философией и теологией. Насколько вообще ими может интересоваться подросток в тринадцать лет. Что-то в этом духе.
Ведущий. (перебивает)Кстати, какого вероисповедания он придерживался?
Шимон. (удивленно) Вероисповедания? Вы меня поставили в тупик, никогда не задавался этим вопросом. Его семья… Как это по-русски?.. Не была религиозной. Я правильно выразился? Да? Я не помню, чтобы они посещали храм, соблюдали обряды. Зато хорошо помню, как Кенни часто сбегал с уроков на Елеонскую гору, где сидел в одиночестве. «Мне здесь хорошо думается», — говорил он.
Ведущий. У Иннокентия было много друзей?
Шимон. Нет, не сказал бы, что много. Но у него были друзья евреи, арабы, русские, эфиопы. Мне этого не понять до сих пор.
Ведущий. Вы поддерживали отношения, когда он переехал в США?
Шимон. Да, мы иногда переписывались по электронной почте.
ebooksa