Умереть, чтобы выжить

– Туан, позади тебя! – закричала я.

Некромант и с места не сдвинулся, когда над ним навис огромный десятилапый паук с жалом на конце хвоста, как у скорпиона. Он лишь щелкнул пальцами, и подчиненная им арахнида с яростью набросилась на соплеменника.

– Что? Теперь и меня считаешь невероятным? – усмехнулся Туан.

– Нашел время, – буркнула я.

И как только услышал?

– Туан, нужно убираться! С востока приближается королева! – услышала я окрик Харвея.

– Мэй, за мной, прикроешь с тылу! – скомандовала Сая.

А так, как эта малахольная умчалась в закат, в смысле, в туман, отделившись от группы, пришлось броситься следом.

– Ты не слышала Харвея? – завопила я, схватив некромантку за руку.

– Адепты академии темной магии не бегут от врага!

– Бегут! Еще как бегут, если противник – королева арахнид! Сюда движется враг, которого даже королевские солдаты избегают! – попыталась я донести до безумной веский аргумент.

– Я – дочь архимага! Не смей равнять меня с собой, безродная! Я покажу молодому господину, на что способна. Он увидит, что я сильнее тебя! – как заведенная талдычила Сая.

– Если собралась здесь подохнуть, погребальные ромашки тебе в руки! Я возвращаюсь!

– Наиса! Сая! Где вы, Тьма вас пожри?!

– Ларэ…

Резкий и неожиданный удар пришелся такой силы, что меня и Саю отбросило на добрых метров пять, вышибив при этом весь воздух из легких.

Перед глазами поплыли черные круги, каждый судорожный вдох отдавал острой болью, от мощного взрыва, прогремевшего рядом, в ушах начало звенеть. Тряхнув головой, попыталась привести себя в чувства, когда услышала истошный вопль адептки Эмари.

Резко поднявшись на ноги, тут же упала обратно, чувство было такое, будто стою на корабле, который угодил в шторм. В итоге так и шла, поднимаясь и падая, пока, наконец, не смогла восстановить равновесие.

– На… Наиса… помоги мне… – прохрипела некромантка, протянув в мою сторону руку.

По ее телу, в тех местах, где форма не закрывала видимость, словно змеи расползались алые линии. Светлая кожа начала темнеть, принося с собой странный запах гари. Человеческий зрачок стал вертикальным, а серые глаза – налились кровью, но главное – в их отражении все меньше оставалось человечности.