И вот император Карл громко сказал:
— Здесь мы не одни. Посему наш час настал, и мы уходим. Помни, о чём мы говорили.
Фигурка в плаще приподнялась и пошла к выходу.
Ариэль дал знак. Они с Мирославом вышли из помещения и пошли по залу.
Там уже никого не было, и статуя святого Вацлава была на своём месте.
Они вышли в чёрно-зелёный сонный мир к загадочным звёздам.
— Смотри, вот она! — крикнул Мирослав. Вдали, на улице, казавшейся в ночной темноте необыкновенно широкой, маячила фигурка в плаще.
— Догоним!
Ариэль не успел ничего сказать в ответ, как они уже бежали к углу собора, за которым скрылась фигурка в плаще.
Они увидели её на аллее, и Ариэль вдруг крикнул:
— Да это же госпожа! Моя госпожа!
На крик фигурка остановилась и обернулась. Капюшон соскользнул с головы, волнами расплескались отросшие волосы. У Мирослава в который раз за эту ночь замерло сердце — это была Виола.
Глава 8. Граф Черни
— У, надоели эти дожди, — раздражённо произнёс Фридрих Майнер. Он отряхнул зонт, и капли расплескались по полу коридора.
Полицейский Ковач услужливо захлопнул дверь за комиссаром дверь, скрыв серую пелену дождя.
— Такого августа давно на памяти не было, господин комиссар, — промолвил Ковач. — Моя тёща уверяет, что скоро мы превратимся в лягушек.
Майнер что-то мрачно буркнул в ответ и передал зонт Ковачу.
— Отнеси в мой кабинет.
— Слушаюсь, господин комиссар, — произнёс Ковач и замялся. — Там…
Майнер подозрительно глянул на него.