Сквозь пелену, застилавшую глаза, она увидела движение. Рука Ираля обмякла, отпустив девичье горло. Глухой удар и тело клириканца с силой ударилось о борт корабля.
— Ты сдурел?
Ираль, не поднимаясь с пола, выставил вперед ладони:
— Все, все, Крыж. Прости. Не сдержался… — челюсть саднило от удара.
Василевс, протянул руку и рывком поставил Наталью на ноги, осмотрел горло.
— Я в порядке, — прохрипела девушка, растирая кожу и откашливаясь. — Я сама виновата, я перешла границу…
— Да какая к черту граница, — орал Василевс. — Он чуть не придушил тебя.
— Я контролировал ситуацию, — Ираль встал и отряхнул колени, оправил борта кителя. — Думаю, девушка теперь вполне отчетливо понимает опасность психокинетики смешанных экипажей.
Василий покачал головой и покрутил пальцем у виска, разворачивая Наталью за плечи и подталкивая к выходу:
— Педагог фигов… Данди, ты даешь, блин, — и, удостоверившись, что Наталья не видит, прошептал одними губами: — Это
Ираль закатил глаза. Упёр руки в бока и, шумно выдохнув, отвернулся.
5
В лабораторию Василевса уже три раза заходил Тимофей, смотрел на замерший над консолью затылок айтишника, и беззвучно исчезал за переборкой.
Фокус завершал подготовку к полёту, зачистку всех позывных и проверку стабильности сигнала, модифицированного вуалью.
Мембрана прошелестела в четвертый раз.
— Тимофей, тебе определенно нечем заняться, — пробормотал Василий, не оборачиваясь.
— Меня к тебе Ульяна отправила.
Крыж неожиданно оттолкнулся от консоли и развернулся к лингвисту:
— Я весь внимание! Ровно семь минут, пока не завершится финальная вычитка кода.
Тимофей подошел к столу, тянувшемуся посреди лаборатории и заваленному рулонами с распечатками клириканского креодиска, кодами, дешифровками, таблицами соответствия языков программирования, отодвинул их в сторону и распахнул копию энергона.