— Присоединиться к тебе, что ли…
Ульяна замерла. От неожиданности дыхание сбилось, в горле пересохло.
— Как?
— Как прежде. Тебе ещё пятнадцать поднятий корпуса осталось в этом подходе, — он прищурился и скомандовал: — Давай-давай, не халтурь. Тебе полезно.
В потемневших глазах мелькнули чёртики. Тень усмешки скользнула на плотно сомкнутых губах.
— Тём, места, что ли больше нет? — проворчала девушка, но заложила руки за голову, медленно оторвала лопатки от пола.
Его глаза ближе, на губах застыла полуулыбка.
Не дожидаясь, когда она завершит упражнение, он чуть подался вперед и чмокнул в губы.
Ульяна неловко рухнула на мат.
— Пауков, ну, как можно? — от двусмысленности положения дышалось с трудом, щёки и уши полыхали.
— Продолжай-продолжай упражнение, — улыбка в глазах, уголки плотно сомкнутых губ чуть изогнулись.
Снова поднятие корпуса и новый сорванный поцелуй. И ведь не запыхался даже.
Ульяна прижала лопатки к мату, прикрыла ладонями щеки, будто надеясь сбить с них пламя.
— Я не могу так, ты меня отвлекаешь…
— Правда? А так? — он согнул руки в логтях, оказавшись в нескольких сантиметрах от её лица. Ульяна омертвела, вжалась в мат, почувствовала как округляются глаза. Он усмехнулся. Наклонив голову, нежно коснулся губами шеи.
Дыхание перехватило. Внизу живота снова, как в прошлый раз, просыпалось что-то горячее и колкое.
— Артём!
— Ммм?
— Прекрати, увидит же кто-нибудь, — она схватила его за плечи, попробовала оттолкнуть.
Губы медленно скользнули ниже, вдоль прямой мышцы живота: