Путь в Камелот

22
18
20
22
24
26
28
30

– Поедем? – она выбросила окурок в урну.

Лука кивнул и послал туда же свой окурок.

В салоне было немного прохладно. И рыцарь сразу же включил печку. Эльза наверняка плохо просушила волосы своим чудо-феном. А еще музыку. Не стал заморачиваться на мысленную войну с радио, а просто воткнул диск «Мельницы».

– Так что случилось? – Ну вот, а ведь они только отъехали от гостиницы. И главное, от нее просто так не отделаешься. Да и поговорить его самого распирает. Может, легче станет.

– Мы были правы, детка, – он со всей дури нажал на педаль газа. – Кто-то отрекся. Двор готовит обряд посвящения нового рыцаря. А еще что-то там об убийствах Дев. Это цитата из Вульфа. Вот так!

– Посвящение нового рыцаря… – девушка задумалась. – То есть он входит в число Братства. Вместо ушедшего. Но, Лу, объясни! А разве не было обряда изгнания или еще чего-то там?

– Обряда отречения, – поправил Лука. – Нет, милая. В том-то и фишка. Я тоже так всегда думал. Но потом я встретил одного Темного брата…

– Кого? – не поняла она.

– Вампира, – рыцарь досадливо поморщился. – Что? Думаешь, если есть ведьмы и оборотни, то этого хватит? Нет, милая. Тварей всяких полный комплект. И вампиры – это почти самое худшее. Это отрекшиеся Братья. Высшие вампиры. И вот я такого встретил. Недавно. И очень хотел знать, каково это. Представь, перед всей братвой открещиваться! Но нет. Принимают в Братство торжественно. Это почет. Праздник. А вот отречение… Праздновать измену – это горячка. Отрекаются по-тихому, милая. Это где-то в душе происходит.

– Тогда как при Дворе узнали? – спросила Эльза. – Ну, об отречении.

– Умный вопрос, детка! – прокомментировал Лука, глядя на дорогу. – Блин! Тут вообще фонари бывают?.. Грааль показал измену. Через Деву, конечно. Это что-то вроде предвидения… Я не силен в этих фишках. О! Впереди огни! Надеюсь, теперь у нас есть шанс не проехать этот чертов Тихвин.

– Кстати, а зачем нас туда несет? – поинтересовалась девушка. – Вроде я что-то слышала, что надо ехать в Москву. Да и вещи из Питера надо забрать.

– Да, – признался Лука. – Вульф велел рвать когти в сторону столицы. Но у меня другие планы. Вернее, в Москву мы в результате поедем. Но позже. И вообще!!! Мне очень фигово, детка. Как никогда. Представь, несколько поколений Рыцарей выполняли Служение. И ни одного отречения. Ты себе представить не можешь, что такое отрекшийся. И каково остальным…

– Лу, – она не знала, как его успокоить. – Но, может, это все еще не… ну, ты же сказал, что это вроде предвидения. Может, отречения еще и не было. А это… маньяк какой-то.

– Нет, милая, – Лука краем глаза отметил указатель «Тихвин». – Еще до звонка Старшему я уже и сам это понимал. Помнишь проекцию дракона? Только недавно я видел нечто подобное. Одна ведьма удружила. А вот научил эту ведьму Темный брат. Вайтек. Редкостное чмо. Он потом вышел в окно на рассвете. Очень уж любил жалеть себя. Да и остальные примочки прошлой ночи из арсенала ему подобных. И кто-то из моих Братьев превратится в это паскудство? Блин! Я от расстройства, кажется, перехожу на высокий стиль.

– Чмо и паскудство – самые такие высокие слова, – ехидно отметила Эльза. – Но я так и не поняла цели поездки в Тихвин.

– Понимаешь, – рыцарь не очень-то ее и слушал. – Я соврал трем близким мне людям. Патрик… Ну, ему почти ничего и не надо было объяснять. Хотя я сказал, что мы в Питере. Как и Вульфу и Гере. И им же я соврал, что уже собираюсь в Москву. Это паранойя. Может, это я отрекся?

– Ну, – девушка посмотрела на него довольно внимательно. – Ты мог бы переспать со мной еще в первую ночь нашего знакомства. Или вот сегодня. Да хоть сейчас. Вон, на обочине. А ты все еще хочешь вести меня в церковь?

– Да, хочу! – с досадой ответил он. – Завтра. Купим платье, найдем свидетелей, цветы… Все будет как положено. Это хоть чем-то должно напоминать праздник! И первая брачная ночь будет. Кстати, не как обычно, когда жених упивается до смерти и невеста ему нужна в первую ночь, чтобы только допереть его до кровати и снять с него ботинки…

– Успокойся, – Эльза предложила ему сигарету. – Ты не отрекся. И, конечно, тебе плохо. И ты просто пытаешься быть осторожным. Но Питер по-прежнему в другой стороне!