— Боги, они что, везде такие? — произнёс в пустоту молодой женский голос перед Эрнестом.
— Профессиональная деформация, — буркнул он, не отрывая взгляд от освещённых гирляндами даже днём улиц Бесильни. Краем глаза он заметил, что в рыжем облаке появился бледный просвет, и повернул голову.
Девушка. Молодая. Удивленная. Лицо красивое, но очень уж бледное. Ярко–зелёные глаза и тёмная косметика. Слегка курносый нос.
— Ну не под пресс же их мозги кладут?
— Не знаю как насчёт пресса, но условные инстинкты им точно меняют. Смотрите.
Эрнест, не отрывая от неё пристального взгляда, медленно опустил руку в карман и достал трубку.
— Мистер, мистер! — раздался из динамиков голос на грани нервного срыва. — В нашем дирижабле курить строго запрещено! Уберите трубку!
Эрнест и незнакомка расхохотались, а мгновенно успокоившийся экскурсовод продолжил бубнить заученные фразы. Едва уняв хохот, рыжая решительно рывком переместилась на задний ряд, рядом с Эрнестом, и протянула тонкую ладонь.
— Агнетт, лаборант, последипломная практика.
— Эрнест, экс–комбатант, послевоенная работа, — аккуратное рукопожатие. Руки ледяные у неё, некстати подумал мужчина.
— Звучит как начало прекрасной дружбы, вам не кажется?
Глава 1.2
Они много говорили. Она рассказывала о важности изучения чужаков, он — армейские байки. Над Инсектарием Эрнест подшучивал над повадками джосеров, а над стеклянными пирамидами Агнетт поминала коллег по кафедре. В целом, можно было сказать, что полёт прошёл успешно. Особенно с учётом того, что временный безработный и экс–комбатант в целом запомнил направление главных улиц и транспортных магистралей Города.
— Зря ты смотришь на дороги, — безаппеляционно заявила рыжая. — Смотри на крыши.
— С чего бы это?
— С некоторых крыш Старого и Нового города открывается вид на половину города.
— Ты часто скачешь по крышам на каблуках?