Экспат

Впрочем, при должных ресурсах это возможно. Главное — не переоценить силы. Некоторые уже допускали эту очевидную ошибку. Как правило они умирали, не успевая рассказать Эрнесту о том, что знали. Оставшиеся в живых тряслись, как палочник на сильном ветру. И ни толстая кипа марок метрополии, ни бирки окапи, ни жетоны урдалебов не могли пробудить в них былую разговорчивость.

В поиске разговорчивых и прошли те самые три недели. Удавалось в основном выцепить сущие крупицы. Слух там, разговор из «внутрячка» банд и СБ тут. Новости о дорожающих и дешевеющих наркотиках, влиянии уличных пушеров. Всё самое ценное доверялось бумаге и пряталось внутри Папки.

Выгодоприобретателей и руководителей А. Н. не мог установить. Он только набросал примерную схему. Мелкие пушеры–оптовики–руководство. Руководство контролирует «быков», ударную силу. А ещё — мелких рабочих и химиков. Вероятно, именно благодаря этому низовая часть иерархии до сих пор не попыталась отхватить кусок пирога побольше.

Но вот само руководство пока оставалось загадкой для Эрнеста. Какое–то лёгкое чувство узнавания его посещала, когда он видел их стиль работы. Жёсткий, эффективный и почти неприметный. Однако имена (как фальшивой, так и реальной личности) и внешность загадочной троицы с верхушки пирамиды оставались неизвестными. Хотя чёрт, вдруг осенило А. Н. Кто–то же говорил, ещё в середине дела…

Звонок прервал судорожное копошение в бумагах. Это был месье Гаспар.

— Эрнест, — мягко поприветствовал Жак.

— Месье Гаспар, — быстро начал А. Н. — У меня мало времени. Я должен оставить вам кое–что на хранение.

— Вы мои принципы помните?

— Разумеется. Никакого оружия, наркотиков и прочих запрещенных вещей.

— Я так понимаю, речь идёт о чём–то очень важном?

— О, да. Информации.

Некоторое время в трубке молчали. Эрнест думал уже осведомиться о наличии связи, но Гаспар сам начал ответ. Медленным, необычно тяжелым для него голосом.

— Я так полагаю, речь о том деле на несколько миллиардов?

— О том самом, боюсь, — кротко сообщил Эрнест.

— Вы меня в гроб загоните, — вздохнул Жак. — Если не алкоголем, который бьёт по моей старой печени, так этими вашими делами.

— Я не могу никому толком доверять, месье Гаспар, — спокойно ответил А. Н. чистейшую правду.

— Знаю, Эрнест, знаю, — вздохнул юрист.

— Откуда?

— Знаешь ли, держу руку на пульсе событий. Ты умудрился влезть в наиболее воняющую кучу навоза во всём городе. А если не заметил, здания тут и так пофанивают.

А. Н. фыркнул. К лёгкой вони трущоб он привык ещё со времен службы в патруле, а остальное не могло его впечатлить. А вот к вони людских дел он до сих пор не мог привыкнуть. Несколько поколебавшись, он подал голос: