Как раз вскипела вода в электрическом чайнике, когда на кухне появилась Лу.
— Твой гость будет кофе? — спросил Алексей и потянулся за чашками.
— Гость? — вскинула брови Эмо. — А-а-а… Это не гость, это его проекция.
— Что? Как это? — не поверил Ненароков и прошел в комнату.
Так и есть: ни гостя, ни кресла! Он обернулся и вопросительно посмотрел на Лу.
— Напарник, мы, то есть силариане, уже очень давно для личных контактов используем нуль-проекцию. Полная иллюзия того, что ты общаешься с оригиналом, а не волновым пучком голограммы, — проговорила Эмо, появляясь в проеме двери с дымящейся чашкой в руке.
— А кто это был? — Леша вернулся на кухню и полез в холодильник в поисках замороженных покупных пельменей.
— Руководитель проекта «Гербарий» Стил Бадоз, но дело не в этом, Леш, и даже не в том, что мы упустили Гела Грэма…
— Что?! — аж подпрыгнул Алексей и вывернул часть содержимого морозилки на пол. — Чтоб тебя!.. Они упустили Грэма! Из-за этой сволочи три часа назад погибла ни в чем не повинная старуха, не известно, выживет ли парнила! Чёрт, я так и знал, так и знал!.. И ты спокойно об этом говоришь, Лу! Ну, как можно!
— Леша, успокойся. Есть новости и поважнее.
Ненароков, присевший, чтобы собрать с пола рассыпавшиеся замороженные свертки, поднял голову:
— И что это за «поважнее»?
— Вот, слушай. Наша глубокая пространственная разведка наткнулась на необычную активность на черном уровне. Сначала было обнаружено странное и довольно мощное нейроизлучение…
— Подожди, подожди, — остановил ее Алексей, запихнул в морозильную камеру собранные с пола продукты и захлопнул холодильник. — Что такое «черный уровень»?
— Извини. Как бы тебе… Ага, вот! Помнишь вашу последнюю высадку на Зею? Вы использовали модуль Эксплорер, погрузив его на «перископную глубину» в подпространственной складке. Так вот, этот уровень считается у нас пограничным или переходным, потому что и физические законы, и метрика пространства не сильно различаются. А вот дальше все сильно усложняется по мере смены уровней. Пока нам известны пять уровней: уже названный, пограничный и далее — белый, серый, темный и черный. Но это совсем не значит, что мы знаем об этих континуумах все. Ничего подобного. Если пограничный, белый и, с определенной натяжкой, серый, нами более или менее изучены, то этого нельзя сказать о темном и черном. В них мы пока чувствуем себя неуютно, особенно на черном, где не все законы и пространственные флуктуации нам понятны…
— Вообще-то довольно удивительно слышать такие признания от цивилизации, история развития которой насчитывает миллионы лет, — не удержался Ненароков.
— Да, Алекс, ты прав, конечно. Но надо иметь в виду, что развитие любой цивилизации — это не прямолинейный график по возрастающей, или нисходящей (такое тоже, к сожалению, бывает). Общество развивается по своим, довольно сложным законам, и никакие социологии, политологии, футурологии, философско-мировоззренческие теории, ни, тем более, идеологические мутные сиропы, пока не смогли, да и не смогут, наверное, никогда предсказать и предопределить развитие общества во всех его нюансах. Опыт многих сотен лет вашей, Леша, молодой цивилизации, говорит о том, что вы так и не смогли до сих пор выработать четкие правила развития. А почему? Потому что эти правила настолько размыты, туманны и неопределенны, что с полным основанием можно считать, что их попросту не существует! Я уже говорила, что любое общество подчиняется лишь самым общим законам, характерным для того или иного периода. Взять, хотя бы трактат вашего философа Освальда Шпенглера «Закат Европы». В начале двадцатого века он был принят в штыки почти всеми философами, но уже во второй половине прошлого века, значительное число философов-историков не были столь же категоричны в критике заложенных в книге идей цикличности и обособленности развития культур. Спустя пару десятилетий маятник качнулся обратно, и спор вокруг умной, но мрачной и холодной книги разгорелся с новой силой. То есть, на протяжении всего одного (одного!) века оценки этого революционного по своей сути трактата менялись несколько раз диаметрально! Диаметрально, Леша! Просто живая природа подчиняется совсем другим законам, нежели чем мертвая, Шпенглер так и говорил: «Средство для познания мёртвых форм — закон. Средство для понимания живых форм — аналогия». А что говорить о сообществе живых объектов, которые, каждый в отдельности, в своей неповторимой индивидуальности осознали сами себя?
Эмо замолчала.
— Хорошо, будем считать, что я все понял и что я читал Шпенглера, Шопенгауэра, Канта, Ницше, кто там, блин, еще есть?..
— Не ёрничай, не надо, — слегка скривилась Лу. — Продолжаю, с твоего позволения. Было обнаружено необычное нейроизлучение. Необычное тем, что оно, с одной стороны, походило на стандартный фон, присущий любому большому скоплению мыслящих существ — городу, например — но с той разницей, что оно не размыто, как это бывает обычно, а сильно концентрированно. Оно было поразительно… плотным, что ли. В общем, разведгруппа постаралась, насколько это возможно на этом уровне, расставить сеть наблюдения. Это не так просто, как тебе может показаться, Алексей. Короче, разведчиками была обнаружена загадочная деятельность на фоне интенсивного мнемоизлучения. Не буду вдаваться в подробности, но суть в том, что там, на этом запредельном уровне происходит нечто, не укладывающееся в наши понятия о научных исследованиях и философских учениях. Похоже, что там коллекционеры собирают воедино то, что забрали на других мирах…
ebooksa