– Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда от тебя пахнет табаком.
– Ну и что? Я что-нибудь выпью у тебя. И приму душ. Посмотри, листья на деревьях не шевелятся. Я не помню такой погоды! Как будто все замерло. Как будто мы здесь вне времени. И тихо-тихо. Даже не верится, что это Москва. А может мы оказались в другом пространстве или в другом измерении? А может, это сон? Я никогда не могла понять, почему наш мозг воспринимает все происходящее во сне, самое невероятное, так же естественно, как и реальность. Как будто так и надо. В снах, в отличие от обычной жизни, полностью отсутствует причинно-следственная связь. Все хаотично, внезапно, но ты не удивляешься… Не помню, кто сказал: мы сотканы из того же, что и наши сновидения… Ты никогда об этом не думал?
– Честно говоря, нет. Обычно я думаю о чем-то другом. К тому же я редко помню сны. Романтичная ты девушка, Маша. Кстати, ты занялась уже живописью? Ты же хотела…
– Ой, это больная тема. Чтобы заниматься искусством, надо иметь много времени и, главное, свободную голову. Потому что это очень серьезно. Нельзя прибежать с работы и немножко порисовать. Это поглощает полностью. Художник, как известно, тот, кто не может не рисовать. А я, наверное, могу. К сожалению, живопись сейчас – не актуальный вид деятельности. Она умерла тогда, когда появился Черный квадрат. Кстати, Малевич, я думаю, был не художником, а скорее по духу – разрушителем. Супрематизм… Разложение на составные части всего сущего. И он не был первым в открытии темной стороны бытия. Еще в начале семнадцатого века один английский мистик изобразил такую же геометрическую фигуру и назвал эту картину «Великая тьма». Это все глобальная идеология. Кому теперь нужна живопись, когда мы все погрузились в черный квадрат? Затянувшаяся эпоха пост-модернизма: имитация и анти-искусство… Теперь художнику вообще не нужно уметь рисовать, главное – ПР! Нет, в совке, конечно, живопись была… Социальный заказ… Кое-что и в Америке сейчас есть… Но не у нас! Уже нет ни социального заказа, ни спроса. По крайней мере, деньги и славу на этом не заработаешь…
– Тебе повезло с внешностью. Красоте многое прощается. Даже ум.
Давид присел возле Маши на скамейку. Она открыла сумочку, чтобы найти сигареты.
– Смотри, какая-то старая машина заезжает во двор. Это твои соседи?
Давид посмотрел на въезд и увидел длинную белую американскую тачку, совсем архаичного вида. Но в темноте он не мог разобрать марку. Машина медленно припарковалась. Из нее легко вышел странненький человек и решительно, и как-то весело, направился к ним. Среднего, скорее небольшого, роста, коренастый, одетый в светлые брюки и что-то светлое вверху. Даже в тусклом свете фонарей было видно, что у него светлые длинные волосы, затянутые в тугой хвост, который опускался прямо до пояса. Давид как-то неожиданно почувствовал свое сердце. Он не понял, что это было. Человек подошел к ним и, глядя Маше прямо в глаза, произнес:
– Добрый вечер! Извините! А можно ченч?
– Что-что?
Не поняла Маша.
– Можно попросить у вас сигарету?
Весело спросил человечек и достал из-за спины руку с яблоком и протянул его Маше.
– Ну, если вы курите женские…
Человечек продолжал смотреть на Машу и улыбаться.
Маша сунула руку в сумочку, достала оттуда пачку тонких «ВОГ» и протянула ее незнакомцу. Яблоко она взяла.
– Спасибо!
Человечек еще раз улыбнулся и, не закуривая, вместе с сигаретой направился к своей машине. Через минуту его и след простыл. Маша посмотрела на Давида и ошарашенно спросила:
– Доди, что это было? Он же не закурил! Он что приехал в этот двор ночью за сигаретой и знал, что мы здесь сидим, и у меня в сумке есть сигареты? Я же не курила еще!!!
Давид как будто очнулся от короткого сна.
ebooksa