Некондиционный

Впрочем, с несогласием можно было и повременить. Я был уверен, что у этого сукина сына определённо есть план. Не может не быть. С первого взгляда, затея с обороной этой развалюхи до последнего патрона выглядела сумасшествием. Это понимали все. Но в то, что Рутланд - псих, лично я уже не верил.

Во всех его действиях была своя безукоризненная логика.

Например, момент, когда он поднялся в атаку на кинжальный огонь охранников «Диджитал Динамикс», в свете новых возможностей Рутланда вовсе не выглядел глупостью. Моргану было наплевать на пули, и он воспользовался этим преимуществом для того, чтобы поднять нас на прорыв.

Так что, скорее всего, у этого хитрого подонка был туз в рукаве, и не один.

Оглушающий хлопок за моей спиной и волна раскалённого воздуха, сбивающая с ног.

Взрывом меня опрокинуло на живот. Я рухнул лицом прямо на пулемёт, как следует приложившись об него зубами. Во рту тут же появился отвратительный железно-солёный привкус.

- Техника! - заорал Морган. Я лежал на полу широкого коридора, где совсем недавно разыгралось кровавое представление с участием Рутланда и шайки отморозков. Их тела всё ещё валялись неубранные, под ними натекли кровавые лужи.

Рядом с оконными проёмами, укрываясь за стенами, стояли последние члены Организации. Напуганные, раненые, бледные, перемазанные в кирпичной пыли и крови. Трассирующие пули, влетавшие в окна, не давали им даже высунуться для ответного выстрела - настолько плотным был огонь с улицы.

Вновь громыхнуло - в районе первого этажа. Наверное, копы готовили себе проходы в здание. Я поднялся, но тут же снова споткнулся, рухнул на пол, усыпанный щебнем, и, неуклюже перекатившись из-за громоздкой сапёрной брони, уселся под окном, притянув пулемёт к груди и дрожа от страха. Спиной я чувствовал, как в стену бьют тяжёлые пули: ощущение, вовсе не добавляющее спокойствия и уверенности в себе.

Рутланд возник рядом со мной - разъярённый, с перекошенным лицом. Он метался между огневых точек, не страшась летящего с улицы обеднённого урана, брал за шкирку своих струсивших бойцов и рывком швырял из уютных укрытий на подоконник – прямо под пули.

- Огонь! Огонь, уроды!!! – вопил он, перекрывая грохот выстрелов.

Многие из числа тех, кого он таким образом мотивировал сражаться, тут же получали пулю в голову. Бойцы падали навзничь и, несмотря на каски и бронежилеты, больше не поднимались.

Мне не удалось отсидеться в стороне. Морган схватил меня за грудки и лёгким движением поставил на ноги, рявкнув прямо в ухо:

- Стреляй! По центру! Давай! – он хлопнул меня по плечу и, развернув, бросил грудью на подоконник. В шлем тут же прилетела пуля, едва не сломавшая мне шею. Запаниковав, я снова откинулся назад, но Рут не дал этого сделать: толкнул обратно и понёсся дальше по коридору, организовывая оборону и подбадривая оробевших.

Сжавшись за пулемётом как можно сильнее, я стрелял, склонив голову, не глядя на то, куда летят мои пули. Видел перед собой только изуродованный пластиковый подоконник и кирпичи. Посмотреть наружу не было сил. Слишком уж боялся увидеть железяки из ночных кошмаров.

Я даже не успел заметить, как включилась боевая программа. Пулемёт дрожал в руках и плевался огнём. Запах пороха щекотал ноздри. Выстрелов с нашей стороны стало значительно больше – подход Рутланда по организации обороны оказался действенным.

Я перевёл взгляд на улицу, уговаривая себя не думать о том, что увижу.

В «бутылочное горлышко» вползало нечто, сильно напоминавшее танк. Я никогда не видел подобных машин: колёсно-гусеничная платформа, низкий угловатый силуэт, серо-чёрная броня, изменяющая цвет, подстраиваясь под окружающий ландшафт, изогнутая под интересными углами. И орудие – длинный ствол, который, похоже, не нуждался в башне и заряжался через массивный чёрный «рукав». Калибр пушки явно не впечатлял, но что-то мне подсказывало, что его будет вполне достаточно для того, чтобы сравнять с землёй нашу халупу.

Рядом с танком вальсировали – по-другому и не скажешь - тонкие тёмно-серые фигуры с потёртыми смайликами на стальных лицах. Они прикрывали громоздкую машину и быстро продвигались к дому. Чётко, быстро, безошибочно, прижимая нас огнём и перемещаясь короткими перебежками.

Я резанул длинной очередью по полицейским, которые ближе всего подобрались к нашему зданию. Трассера полоснули по серым телам, разрывая их на части – какими бы ни были крепкими хвалёные новокопы, пулемёт есть пулемёт.