Закипел чайник.
За чаем девочка рассказала ему про свое путешествие в Муравейник и про визит Салли к святилищу в тупичке.
– Он называл ее Молли, – сказала она.
Тик раза четыре попеременно кивнул и подмигнул.
– Ну да, там она звалась так. О чем они разговаривали?
– Говорили о каком-то месте под названием «Блуждающий огонек». О старом знакомом по имени Кейс. О каком-то враге, женщине…
– Тессье-Эшпул. Я это выяснил для нее, когда ворошил барахлишко Суэйна. Суэйн собирается продать Молли так называемой леди три-Джейн. У этой леди самое полное досье пикантнейшего грязного белья, какое только можно себе представить, – вообще на всех и на вся. Я был страшно осторожен и не подходил к этому слишком близко. Суэйн сейчас торгует этими скандалами направо и налево, по ходу дела сколачивая себе не одно состояние. Уверен, что у нее достаточно грязи и на нашего мистера Суэйна…
– А она здесь? В Лондоне?
– Вроде бы где-то на орбите, хотя поговаривают, что она умерла. По правде говоря, я как раз над этим и работал, когда наш крошка возник в матрице…
– Прости, я не поняла.
– Подожди минутку, я тебе покажу.
Он вернулся к обеденному столу, неся плоский прямоугольник с рядом крошечных переключателей вдоль края. Поставив тот на стол, Тик тронул мини-клавишу. Над проектором вспыхнула трехмерная голограмма: неоновые линии решетки киберпространства с яркими фигурами, одновременно простыми и сложными, – графическое представление безмерных скоплений хранимых данных.
– Вот они, все наши стандартные большие говнюки. Корпорации. Можно сказать, довольно стабильный ландшафт. Иногда какая-нибудь отращивает приложение, или у тебя на глазах происходит захват, или две сливаются. Вряд ли здесь увидишь что-то действительно новое, во всяком случае не в таком масштабе. Они начинают с малого: растут, сливаются с другими мелкими формациями… – Он коснулся другого переключателя. – А часа четыре назад, – (точно в центре проекции возникла гладкая вертикальная колонна белого цвета), – откуда ни возьмись выросло вот это. Или вросло.
Цветные кубы, сферы и пирамиды тут же потеснились, уступая место круглому белому столпу, рядом с которым они казались карликами. Его верхушка была гладко срезана верхней границей проекции.
– Этот сукин сын намного больше всего остального, – с некоторым даже удовлетворением сказал Тик, – и никто не знает, что это или кому это принадлежит.
– Но кто-то же должен знать, – возразила Кумико.
– В общем-то, разумно. Должен. Но людям моего, так сказать, амплуа – а нас таких миллионы – не удалось это выяснить. И это еще более странно, чем сам факт того, что эта штука вообще возникла. Перед твоим приходом я как раз обшаривал решетку в поисках какого-нибудь жокея, у которого была бы хоть какая-то зацепка. Ничего. Вообще ничего.
– Как это может быть, что три-Джейн мертва? – Но тут она вспомнила Финна, черные кубики в кабинете отца. – Я должна рассказать все Салли.
– Тут ничего не поделаешь, остается только ждать, – сказал Тик. – Она, наверное, позвонит. А пока, если хочешь, мы могли бы попробовать войти в этот твой маленький ИскИн.
– Хочу, – ответила девочка. – Пожалуйста.