– Мой друг – доктор, – сказал Тернер. – Он осмотрел тебя, пока ты была без сознания. Он говорит, с тобой все в порядке.
– Он твой брат. И он не врач.
– Извини, Тернер, – сказала от плиты Салли. – Я довольно прямолинейна.
– Ладно, не врач, – согласился Тернер, – но он много чего умеет. Мы волновались, вдруг ребята из «Мааса» сделали что-то с тобой, подстроили так, чтобы ты заболела, если уедешь из Аризоны…
– Например, вживили бомбу в кору головного мозга? – Энджи ковыряла ложкой холодную овсянку на щербатой тарелке с каймой из яблоневых цветов – из сервиза, который Тернер помнил слишком хорошо.
– Господи, – выдохнула Салли, – во что ты впутался, Тернер?
– Хороший вопрос. – Он подсел к столу.
Энджи, не сводя с него глаз, жевала свою овсянку.
– Энджи, – начал Тернер, – когда Руди тебя сканировал, он нашел у тебя в голове нечто странное.
Девочка перестала жевать.
– Он не знает, что это такое. Это вживили туда, возможно, еще когда ты была совсем маленькой. Знаешь, о чем я?
Она кивнула.
– Ты знаешь, что это?
Энджи сглотнула:
– Нет.
– Но ты знаешь, кто поместил это туда?
– Да.
– Твой отец?
– Да.
– Ты знаешь почему?