Бо засопел и напыжился, как карликовый пикс-терьер, собирающийся навалить кучу на полу в гостиной.
– Короче, Док, тебе надо – ты и лезь туда, – резюмировал он, демонстративно начав ковыряться в носу указательным пальцем. Какое-то время Гриффин наблюдал за действиями напарника, а потом поднялся на ноги, хлопнул его по плечу и сказал:
– Да ладно тебе, Бо. Никакого заряда там нет. Я пошутил тогда.
Ваняски замер с пальцем в ноздре, а на его лице отразились такие детские обида и негодование, что Гриффин почти поверил: вот сейчас рыжий неуч закатит в подземном коридоре самую настоящую младенческую истерику о не купленной игрушке.
– Ты… Ты, ты, ты! – вскочил Бо, вытаскивая из носа палец и потрясая им перед лицом Гриффина. – Это же нечестно! – он топнул ногой, подняв вялую кучку грязной пыли и влажных брызг.
– Ага, а влезать ко мне в кабинет по ночам? Это честно?
Ваняски сдулся и опустил узкие плечи, понурившись. По стенам коридора расползались отсветы от фонарика, переливаясь радужными всполохами по наросшему на стенах многоцветному мху. Где-то вдалеке слышались приглушённые звуки капающей с потолка воды, крысиный писк и невнятное шуршание.
– Ладно, Бо, не обижайся, – примирительно сказал Гриффин. – Скажи лучше, ты чего в тот раз хотел найти-то?
– Да я сам не знаю, – растерянно сказал Бо, пожав плечами.
Он сделал пару шагов из стороны в сторону, сунув руки в глубокие карманы широких штанов.
– Имя хотел себе сделать, – признался Ваняски наконец после целой минуты молчания. – Думал, вот влезу к тебе, местной легенде, так сказать, а потом уже никто не сможет мне тыкать, что я бесполезный прыщ в своём обществе. Ну, вроде как, доказать всем, что на меня можно положиться, что я не гнусь подкустовая, прославиться таким деянием, вроде как…
Гриффин тяжело вздохнул.
– Ну ты же Гриффин! – запальчиво сказал Бо. – К тебе даже правительство ходит за помощью, военные там всякие, у тебя должны были быть какие-то секреты. Мало ли, о чём говорят перед смертью крутые люди города. Я думал найти какие-то записи, следы, что-то такое, – он неопределённо покрутил руками в воздухе, едва не съездив по носу доктору, стоящему рядом с ним.
– Бо, ты дебил? – спросил Гриффин устало. – Ну вот ты сам подумай. Даже если бы всё было именно так, как ты говоришь, разве я стал бы записывать последние слова тех, кто при жизни мог открутить голову половине континента? Да ещё и хранить это в кабинете, оставляя его на ночь под охраной. Я доктор, был им, во всяком случае, – буркнул Гриффин мрачно. – Если бы у меня каждый день кто-то умирал на столе, ко мне бы не обращались так часто и такие люди. Смерть – это редкость. Это плевок в лицо врачу, кем бы он ни был в жизни. А самоутверждаться за счёт взлома и воровства может только исключительный клинический дебил. Ты бы ещё за счёт мастурбации в городском парке решил с женщинами знакомиться.
– Это не одно и тоже! – взвился Бо, подступая к напарнику.
– Да? – злым холодным голосом осведомился Док, презрительно поглядывая на Бо. – А разве тратить свою жизнь на поиски уважения среди старых убийц и воров это не тоже самое, что открыто признаться в своей сексуальной несостоятельности? Ты идёшь в парк показывать свою пипку, говоря всем о том, что ты извращенец-одиночка, которому не дают даже шлюхи. Или ты идёшь и тратишь юность и молодость на то, чтобы показать остальным ублюдкам, что ты такой же крутой ублюдок и отрыжка общества, которому не дают даже городские власти? Не дают образования, билета в иную жизнь, прав и обязанностей.
Ваняски коротко размахнулся и попытался врезать кулаком по лицу Гриффину, нанося удар снизу вверх и справа налево. Док легко отшатнулся, ударившись затылком о стену прохода, но перехватил кисть Ваняски, хитро заламывая её под углом. Бо застонал, пытаясь вырваться и ухватить Гриффина второй рукой.
– Не дёргайся, сломаю запястье, – бросил Док напарнику. – И поверь мне, эти переломы одни из самых сложных. Воровать так же ловко ты уже точно не сможешь.
Бо засопел, но обмяк.
– Ладно, пустое это сейчас, – буркнул Бо, постукивая свободной ладонью по стенке коридора. Гриффин медленно разжал пальцы, выпуская запястье из захвата.