В плену фиолетовых зеркал

— Как натурально, — заметил Рич.

— Прирожденный актер, — подтвердил Гарри.

— Смотри. Что это пена у него изо рта полилась?

— Я же говорю, мастер.

— Может, откроем, посмотрим. Вдруг, правда что?

— А если он попытается бежать или убить нас?

— Если что я его пристрелю.

Рич достал пистолет. Гарри открыл решётчатую дверь, подошёл к Джейсону тронул его ногой несколько раз, потом присел, наклонился и замерил пульс.

— Рич…. похоже, он умер.

Вызвали бригаду врачей.

— Интересный случай, — сказал один из медиков. — Похоже, что он сам себя отравил. На лицо все симптомы действия Литирия. Когда он… когда он потерял сознание?

— Минут двадцать назад.

— Так…. и пена изо рта. Точно Литирий.

— Но ведь его обыскали, у ничего при себе не было.

— Вы лучше меня знаете, у преступников свои способы. Мы обязаны сделать вскрытие. Этот яд очень дорогой. В крови и в тканях не обнаруживается. Определить его нахождение можно только по расплавленному мозговому веществу.

Джейсона увезли. Новость о его смерти тут же разнеслась повсюду. Позвонили родителям и сообщили, что он скончался до своей казни. Сказали, что после вскрытия разрешат его хоронить. С утра в сводках новостей по всем миру сообщались подробности смерти Грина. Говорили, что он отравил сам себя, а также выдвинули несколько своих версий на этот счёт.

Стоял полдень. Джейсон лежал на перевозном столе в помещении, где делают вскрытия трупов. Это была довольно большая комната, под завязку заполненная мертвецами, ждущими своей очереди. Неподалеку от Грина сидел человек лет сорока на вид, темноволосый, высокого роста, в халате, запачканном за день мертвой кровью. Было время обеда, и он с удовольствием доедал свой второй сандвич с тунцом. Закончив трапезу большим стаканом пепси, человек встал, подошел к раковине, вымыл руки, вытер их и надел резиновые перчатки. Он напевал какую-то мелодию себе под нос.

— Эх, сколько работёнки сегодня, — сказал патологоанатом своим «пациентам», — Но нам не привыкать. Знал, что вы со мной согласитесь.

Он включил музыку, подошёл к Джейсону и снял с него покрывало.

— Ну вот, музыкант, твоя очередь. Думаю, ты не против, если я начну с головы. Вижу, ты меня понимаешь. Знаешь, мне совсем не нравится тяжёлый металл. Не пойму, почему моя дочь без ума от таких как ты?