Молодой врач изумился такому предложению.
— Но почему? Почему я должен ему лгать?
— Слушайте, доктор, — сказал Клэнси. — Я Чалмерса знаю очень хорошо. Он изжарит заживо меня, вас, весь персонал этой больницы и всякого встречного, если узнает, что тут у вас приключилось. — Он устремил взгляд на врача. — Если бы этим занимался кто угодно, но не Чалмерс, я бы сам первый доложил ему о случившемся. Кстати, для вашего сведения, раньше я ничем подобным не занимался. Лейтенанты полиции так себя не ведут. Но вот теперь наша единственная надежда на спасение — это попытаться во всем разобраться прежде, чем у Чалмерса появится шанс взять свое замшелое весло и взбаламутить воду. В этом случае нам только останется отбрехиваться от его обвинений, и ни у кого не будет времени искать убийцу. — Он замолчал и добавил: — А меня как раз это и интересует.
Капроски торжественно покачал головой.
— Право слово, лейтенант. Ты лезешь на рожон.
Клэнси взглянул на него. Он уже принял решение.
— Ну, это же я лезу. Ты мне лучше скажи: разве сейчас я уже не вылез на такой рожон, какого свет не видывал?
Врач все еще недовольно хмурился.
— Не нравится мне все это…
— Послушайте, доктор, — обратился к нему Клэнси. — Я беру на себя всю ответственность, если что. И должен вам заметить, что это единственная возможность отвадить беду от вас и от этой больницы. Вы Чалмерса не знаете. — Он помолчал и передернул плечами. — Вы же его видели. Он возложил на вас ответственность за жизнь Росси. Если он сейчас сюда заявится, нам всем не поздоровится. Этот прокуроришка такой мстительный тип…
— Только на одни сутки?
— И ни часом больше. Максимум — сутки. Мне памятник можно будет поставить, если я так долго сумею скрываться от него. А если поднимется буря, обещаю вам: я помогу вам остаться в стороне.
— Ну ладно! — Голос молодого практиканта звучал без всякого энтузиазма. — Надеюсь, вы сами знаете, что делаете, лейтенант.
Клэнси изобразил торжествующую усмешку.
— Ну, значит, нас двое, доктор.
— Трое, — сказал Капроски.
Клэнси задумчиво окинул взглядом рослую фигуру детектива.
— И ты со мной, Кап?
— С тобой, лейтенант. Это же все из-за меня. Если бы я не опростоволосился в «Фарнсуорте», ничего бы такого не случилось. — Он мотнул головой в сторону молчащего полицейского в форме. — А как Фрэнк?
— Наш Орлиный Глаз? — кисло улыбнулся Клэнси. — Фрэнк позволил убийце проникнуть в палату, которую охранял. Он будет с нами — это уж наверняка. Не правда ли, Фрэнк?