Сеть

В маленьком зале посетителей, кроме нас, не было. За стойкой лениво возился невысокий плотный усач в белой рубашке, а молодой официант, проходя мимо, еле взглянул на нас. Из динамиков приглушённо журчала речь, перемежаемая музыкой.

Лиз поёрзала.

– Уилл…

– Да?

– Мне бы не хотелось, чтобы ты думал… – она остановилась, каштановый локон качнулся над прибором. Белая ткань сгорбилась под пальцем Лиз, выводящим на скатерти узор.

– …Чтобы ты чувствовал себя уязвлённым…

Что?! Я себя – уязвлённым? Не много ли вы о себе воображаете, агент Лиз Этеридж?

Я выпрямился и откинулся на спинку. Нет, ну надо же подобрать именно такое выражение! Но Лиз пристально посмотрела на меня, и этот её изгиб бровей, губ, наклон головы… Бог с ним, с выражением, а мне хочется ей доверять. Хотя бы сейчас, в эти последние полчаса перед вылетом на её заокеанскую звёздно-полосатую родину.

– Да ладно, – легко произнёс я, посмотрев в окно. Но по напряжённому выражению лица Лиз ясно было, что объяснение не закончено.

– Я хочу сказать, что это была… не только работа, – медленно и глуховато произнесла она. – Точнее, вовсе не работа… – быстро поправилась она, – то есть, работа, но не… я… – она вконец запуталась и замолчала, но мысль и так была ясна. Да что толку? Не заладилось у нас с ней, да и не могло заладиться. Разве только когда-нибудь, в другой жизни. После перезагрузки… Но мне от её слов всё же стало на душе чуть солнечней.

Входная дверь открылась, и мы смотрели, как мой вернувшийся друг вразвалку приближается к нашему столику.

– А вот и я!.. – шумно сопя и улыбаясь во весь рот, заявил Стива.

Он скинул с плеча рюкзак, сел, и, загадочно подмигивая нам, выудил из рюкзака и поставил на стол перед Лиз матрёшку.

Черты Лиз заиграли, отразив нечто вроде обиды и желания скрыть её. Но затем проявилось умиротворение.

– Это что – напоминание о невыполненной миссии? – с томной иронией и совсем без обиды спросила она.

– Ну почему же так? Нет, это напоминание о возможности перезагрузки, – ответил мой друг.

Он взял левой рукой низ сувенира, а правой – верх. Матрёшка древесно шепнула, являя нашим взорам свой маленький клон.

Лиз негромко засмеялась, я улыбнулся. Стива, обрадованный тем, что, наконец, нашлось что-то, способное развеять нашу с Лиз унылость, оживлённо затараторил:

– Ха, – невыполненная миссия! Да разве же это правильная постановка вопроса? Мы в новом времени, ребята! – раскидав руки по нашим плечам, вещал Стива. – А в новом времени – новые представления! Первенство, превосходство, гегемония – устаревшие понятия!

– Э-э, батенька, позвольте с вами не согласиться! – вмешался Ильич. – А как же гегемония трудящихся, гегемония самого прогрессивной части населения, так сказать, авангарда человечества?