Он все еще занимался тщетными поисками, когда на его разум обрушился чей-то другой, могущественный, почти божественный. Полный ярости и жажды крови. Он мгновенно подчинил себе его волю, схватил его сердце в кулак и начал сжимать…
Кейд жадно вбирал воспоминания о Рангане и Илье, найденные его ботом. Перед глазами мелькала нарезка кадров.
Рангана пытали. Держали в темноте, в наручниках, били током, поливали водой сквозь полотенце. Его тело судорожно билось на столе.
А Ильяна…
Илья лежала бледная, с закрытыми глазами.
Холодная. Мертвая.
Ильяна умерла.
В груди Кейда взметнулась волна гнева. Похожие чувства он ощутил тогда, в Таиланде, и после адовой ночи в Бангкоке. То же самое он чувствовал всякий раз, когда какой-нибудь гад с помощью нексуса насиловал или грабил людей. Этот гнев переполнял все его существо, грозя вырваться наружу.
Кейд подчинил себе жалкую волю Мартина Хольцмана. Теперь это ничтожество полностью в его распоряжении. И заслуживает смерти, как никто другой.
Хольцман попытался закричать, когда чужой разум вторгся в его собственный. Но с губ не сорвалось ни звука. Кто-то получил полный контроль над его руками и ногами, поднял его со стула и швырнул на пол. Нечеловечески сильная воля пропахала его насквозь, неся хаос и боль.
ТЫ ЕЕ УБИЛ!!!
Перед глазами появился образ Ильяны Александер. Сначала мертвой, после вскрытия, а потом и живой – во время их последней встречи.
Ни слова не сорвалось с его губ. Могучий кулак все сильнее сжимал сердце. Хольцман не мог дышать. Он пытался бороться, пытался выгнать захватчика из своего сознания, но тот был слишком силен и ни на миг не ослабил хватку.
ВРЕШЬ!!!
Он вызвал воспоминание о том, как наблюдал за детьми сквозь зеркальную стену, и как раз в этот момент ему позвонили и сообщили о смерти Ильяны. Его захлестнули боль, ярость, ощущение собственной никчемности и бесполезности.
Сердце испуганно колотилось в груди.
Кулак сжался. Острая боль пронзила грудь, и сердцебиение прекратилось. Абсолютная тишина. Господи.
Он остановил мое сердце!