Девушка нервно отреагировала.
— Я не желаю об этом говорить!
— Любимая, Стас вырос избалованным дитятей, не умеющим отвечать за свои поступки, ни я, ни его мать не знаем, где он и что с ним. Что у вас с ним произошло? Он тебя обидел?
— Ваня, мало тебе полгода тюрьмы? Не для того я к жениху приехала, чтобы из‑за какого‑то мальчишки снова тебя потерять, — она ободряюще положила руку мне на плечо и подставила губки для поцелуя.
— Да, — сказала мне Настя, после того, как наши уста разомкнулись, — я согласна быть твоей.
— "Как!?".
Я так разволновался, как девственник — школота, которому взрослая девушка предложила заняться любовью. Куда ее вести? Квартира родителей явно была не лучшим вариантом.
— "В моей и её квартире прослушка, в комнату отеля свиданий? Свою суженную? Да никогда".
— Ты чего, Иван? — Настя с удивлением уставилась на мое задумчивое лицо, — о чем задумался?
— О тебе, о том где мы с тобой будем жить, — честно ответил я.
— Можно у меня, моя же квартира больше твоей.
— Я узнал, с помощью Худа…
— Кого?
— Не важно, потом расскажу подробности, что твоя и моя квартиры под негласным наблюдением полиции, из‑за Энтони.
— Это что, они все это время смотрели за мной?! — возмутила девушка, — они не имели права!
— Я же просил Тоню сказать тебе об этом, — удивился я её незнанию.
— Говорила, что не надо лишнего болтать "и у стен могут быть уши", но я не предала этому значения.
— Да, тогда мы тебе надавали таблеток, чтобы ты успокоилась.
— Ага кто‑то потом, зато в тюрьму угодил, на целых пятьдесят лет! — Настя надула губки, и я обнял девушку.
— Все же выяснилось и меня полностью реабилитировали, попытался защититься я, — на меня и полицию напал киборг, только никто этого не заходил понять, только после пере расследования и анализа трупа все поняли, что произошло.