— Совершенно правильно Игореша ты врезал Леньке, я с ним никак не мог справиться, он все время за спину Самуила прятался, давай освобождай его место, подберешь кого‑нибудь помоложе и по инициативнее.
— Да он совсем нюх потерял, да и эти его двое из ларца тоже. Посмотрим, кто из молодых побойчее, да выгоним старую рухлять взашей. Молодым дадим испытательный срок, чтобы наш концепт для президента был подготовлен в срок, а уже по результатам его внедрения, отправим на утверждение того, кто лучше всех себя покажет сейчас.
— Молодец, так и держи себя дальше и мы покажем всем, как надо работать!
— Не сомневайтесь Пантелемон Пантелеевич, — я понял, что пришло время вассальной клятве, — я для вас, все сделаю!
— Я знаю, Игореша, я знаю.
Мы заказали горячих стейков с подкопченным сыром и маринованными грибочками, запив его бутылочкой чуть резкого от своей старости кальвадоса, и я оплатил наш обед, Пантелеймон милостиво не стал со мной спорить.
Остатки дня мы провели в кабинете Пантелемона, вызывая к себе руководителей функций, ставя их у тачвизарда и выслушивая их мямливания о том, как они работают сейчас и как собираются работать дальше. По ходу беседы Пантелемон задавал вопросы, а я внимательно слушал, и если чувствовал не знания или оговорки, то требовал немедленных разъяснений.
Я посматривал на приглашенного Ващеева и просил докладчика назвать срок вывода, сокращал её до разумного, и Ващеев записывал задачу в мемопротокол, который мы сразу визировали оттиском биополя выступающего. К концу дня у меня был список вопросов и сроков, которыми я держал на крючках всех функциональных руководителей своего департамента.
Было уже поздно, когда я вернулся домой, но Эдоса снова там не было. Визард встретил меня сообщением от него.
— "Задерживаюсь, но обязательно буду сегодня ночевать дома."
Что же и у меня, и у Эдоса работа, социальная деятельность стоит на первом месте, даже семья для нас — это только убежище для отдыха и восстановления сил. Мы одновременно оказались серьезно загружены общественно значимым трудом, мы не видимся вторую ночь подряд, но это неудобство не плохо нам оплачивается, ведь у нас появилась хорошая возможность для улучшения своего быта.
Скоро у нас будет ребенок и пора начинать выбор женщины для его воспитания, в соответствии с современными рекомендациями психологов его развитие должно сопровождаться вниманием женщины.
Я достал салаты из холодильника и включил визард, задав на нем поиск объявлений, предлагающих услуги няни — экономки. Объявлений о поиски вакансий няни было много, но почему‑то весь интернет был завален приглашениями к сотрудничеству для виртуальных садовников.
Все‑таки что‑то пора в нашем обществе менять. Детей в реале мало, а желающих украсить свой виртуал гораздо больше. Мысль об общественном дисбалансе мелькнула у меня в голове, но вскоре я перенес свое внимание на предлагающих свои услуги нянь и вовсю чатился с женщинами, желающими наняться. За этим занятием меня и застал, вернувшийся домой Эдос и я быстро свернул диалоги о воспитании мальчиков.
— Привет, ужин готов и у меня очень хорошие новости!
— Привет, Гошэн, — наклонившись, он очень нежно меня поцеловал, — отлично! У нас за два дня произошло столько, что даже поесть не когда было, ну не суть. Какие новости у тебя?
— С сегодняшнего дня директор страховой компании Центра — я! — Эдос застыл от удивления, но в следующее мгновение его лицо озарилось искренней радостью.
— Гошен, что же ты мне не говорил, что тебя собираются повысить!? А твоего натурала, Пантелея, куда дели?
— Никто никого, никуда не дел, Эдос. Пантелеймона президент компании назначил директором головного офиса, и он приступает к работе в Москве меньше, чем через две недели. За это время, я принимаю у него дела здесь, причем Президент сам предложил мою кандидатуру! — я смотрел на Эдоса и видел, что он мне не верит.
— Это тебе Пантелей сказал? Ты уверен? Это не шутка?