На рабочей площадке царил полный беспорядок, но фреска стала занимать ещё большую часть стены, с тех пор, как я видел её последний раз. Искаженные фигуры людей, раскрашенные в основном в красные, розовые и оранжевые тона; причудливые, фантастические… штуковины заполонили промежутки между ними.
Выглядело… мило. Я не мог придумать другого слова, которое бы описало работу лаконично и притом всеобъемлюще, поэтому склонился к неопределенному «мило».
Но если честно, по мере продвижения фрески пространство вокруг стен постепенно превращалось во всё больший бардак. Земля была усеяна десятками банок с краской, разными принадлежностями и пустыми бутылками из-под газировки.
Сама Рин очень по-домашнему стояла среди всего этого хаоса и идеально вписывалась в обстановку. Штанины форменных брюк были закатаны до колен, выставляя напоказ тонкие ноги, щеголяющие боевой раскраской, подобной той, что красовалась у Эми на лице.
Эми забежала вперёд и ликующе подпрыгивала перед Рин.
— Я вернулась!
(Рин): — Быстро. Опять бегала по коридорам?
— Хисао мне помог, — Эми победоносно указала на меня, от чего я слегка покраснел.
Следуя за пальцем Эми, Рин повернулась и в упор посмотрела на меня, после чего рассеяно кивнула. Вид у неё был такой, будто она не спала со вчерашнего вечера: взгляд пустой, тусклый, она стрела куда-то мимо меня, а её движения были словно в замедленном кино.
— Привет, Хисао. Спасибо за помощь.
— Да не благодари, — махнул я рукой.
— Только что это сделала, — констатировала Рин. Что ж, против этого возразить нечего.
— Проехали. Похоже, ты продвинулась. Выглядит здорово, насколько я могу судить, с интересом оглядел я фреску.
— Но теперь на тебя обрушится ещё больше невезения, — вздохнула Рин, жалостливо посмотрев на меня.
— Знаю, я готов пойти на такой риск, — на сей раз я постарался, чтобы улыбка выглядела мужественной.
— Это очень мило. Для меня, разумеется, не для тебя, — слегка улыбнулась Тэдзука. — Поэтому художникам вечно не везёт. Им постоянно приходится смотреть на свои незаконченные картины. Поэтому им не видать любовных приключений, их любимые сериалы снимают с показа, или они умирают молодыми от какой-нибудь непонятной болезни. Это — глубокий и таинственный закон Вселенной. Если только они не слепые.
Она обдумывала это какое-то время, выглядя так, как будто сейчас уснёт.
— Есть один мальчик. В кружке рисования. Слепой мальчик. Так вот — он не видит. Ему нужно стать художником. Никакого невезения, гарантировано. Вам это не кажется хорошей мыслью? — произнесла художница, всё ещё погружённая в собственные мысли.
— Что только слепым следует становиться художниками? Нет, по существу — не особо, — задумчиво потёр я подбородок.
— Возможно, ты прав, — забросив эту мыслительную цепочку, Рин снова переключилась на мысли о работе и начала напевать какую-то мелодию, которую я даже узнал, только не мог вспомнить название.
ebooksa