Дорога мертвых

– Связь в месте разлома не функционирует, передача данных невозможна – похоже на металлизированную пыль, поднятую взрывом. Внизу есть признаки жизни, возможно, это десантники из штурмовой группы. Противник не обнаружен, но…

– Статус биоконтейнеров?

– Они не повреждены, сэр.

– Эвакуировать выживших из штурмовой группы, затем поднять контейнеры. Гибсону оставаться в корабле.

– Но сэр, всю штурмовую группу…

– Если бы они хотели уничтожить корабль – то сделали бы это в тот момент, когда нарушили связь. Но они не интересовались даже контейнерами… в отличии от нее. – Клод приблизил фрагмент реконструкции – прайм, обрушивающая обломок арматуры на головной модуль «Серафа» Крылова. – Она заметила слабое место в подготовке десантников, или у нее просто не было выбора… Данные по диагностике штурмовых комплексов прибыли? Включайте в реконструкцию.

– Она ненавидела нас, сэр? – спросила третий оператор, до сих пор молчавшая. – Почему? Мы… забрали ее ребенка?

Вопрос повис в тишине, наполнившей зал. Клод вынырнул из недр конструкта, и несколько секунд смотрел на оператора, ее электронный профиль – Лиза Линг, двадцать два, десант, разрешение для действий на поверхности, лейтенант, повышена до боевого аналитика.

– Я не анализирую… ненависть. – Сказал он медленно. – Но не думаю, что ее собственного ребенка.

– Простите, сэр.

– Не за что. Мотивация – это хороший вопрос. Косвенные данные указывают на то, что наш красный маркер – прайм-лейтенант Ребекка Ли Андерсон, последние два года числящаяся в отставке, и погибшая в Чикаго около тридцати дней назад, вместе со всей своей семьей. – Фрагмент конструкта перед Клодом развернулся, приближая фигурку в покрытой пылью броне. – Ее ребенку было восемнадцать месяцев, Лиза, так что вы не угадали… но в вашем предположении есть смысл.

– Да, сэр?

– Ненависть… это не только мотив, но еще и способ действовать.

– Вы полагаете, что это она уничтожила группу?

– Системы наведения зафиксировали восемь попаданий в нее из младшего калибра и тепловое пятно, характерное для массивной кровопотери. Нет, она человек, как я или вы… – Клод развернул данные диагностики штурмовых комплексов на одном из боковых экранов. Крылатые фигуры заняли его целиком, а затем начали гаснуть, одна за другой. – А вот то, что пришло за ней, действительно уничтожило восемь «Серафов» за неполных тридцать секунд…

– Сэр, но сбор конструкта еще не закончен…

– Мне достаточно и данных диагностики. Вычислительные элементы «Серафов» распределены таким образом, чтобы повреждение одной части доспеха не вызвало аварийного отключения комплекса, и когда они гаснут асинхронно, это значит только одно…

– Какое-то оружие, сэр?

– Не совсем. – Клод медленно встал. – Та же слабость, которую использовала прайм…

Реконструкция задрожала, покрываясь темными полосами – что-то прерывало передачу «Серафов», сигналы вязли в пыльном облаке, окутавшем провал. Камеры передавали отрывки, заставляя собирать картину из отдельных кадров – огромные ворота в дальнем конце подземного зала, вздрагивающие и прогибающиеся наружу от страшных ударов, и что-то, стремительно вырывающееся из-за них. Очень быстрое, и большое, не меньше любого из штурмовых комплексов – огромная стремительная тень.