Крепость лжецов

– Может, расскажешь о нем? Я не так давно его знаю. – Предложила Мириам, глядя ей в глаза. Красивые, голубые, полные ярости.

– Уболтать пытаешься? – Спросила наемница. – Не выйдет. Если почувствую, что шутишь с моими мозгами – пристрелю ее, а потом и тебя.

– Но ведь ты потому ты и подсела – чтобы поговорить. Иначе подошла бы сзади, еще у лифта, и мы вышли бы сразу, да? Но ты хотела, чтобы я поняла…

– Меня? – Наемница мрачно улыбнулась. – А в тебе и правда есть перец. Я ведь вначале подумала, что ты пустышка. Из сельских малышек, которых снимают на ярмарке, а потом выкидывают на обочину. Не поверила, когда в Хокс приехала, да послушала, что там народ рассказывает. Но с достойным врагом, знаешь, даже проще.

– Мы не враги. – Ответила Мириам, медленно опуская ногу с туфелькой, и берясь за другую застежку. – На самом деле ты хочешь достучаться до Арго, верно? Что он такого тебе сделал?

Это выглядело, как мгновенный восход солнца. Химическая защита Джой сдерживала ее гнев не более секунды, но Мириам хватило и этого. Прикосновение прошло сквозь пышущие жаром цвета, пронизав их, как лепестки открывающегося цветка, позволяя заглянуть внутрь. Наемница смотрела на нее с ненавистью, но там, в глубине, Мириам увидела другую девушку – высокую, нескладную, совсем юную, и совершенно, невозможно одинокую.

Ее глаза, такие же голубые, как у взрослой Джой, были наполнены стыдом.

– Тебя когда-нибудь бросали? – Спросила наемница.

– Да. – Просто ответила Мириам.

– А так, чтобы не сказать ничего в лицо, а просто отвернуться, и все – ты чужая? Ни слова, ни удара по морде в конце концов!

– Да. – Вопрос ранил, и Мириам пришлось глубоко вдохнуть прежде, чем она смогла восстановить концентрацию. – Так и было.

– Ну вот. Значит понимаешь. – Джой внимательно смотрела на нее. Сквозь гнев пробился легкий оттенок удивления. – Когда я встретила Арго – думала о нем то же, что и все. С виду дикарь, значит и внутри. Только дрался он так, что ни одному дикарю не снилось. Я могла оценить это, и никак не врубалась. То, что он делал на арене, было искусством. Гребаной красотой, которую он создавал! И я… сама с ним заговорила.

Мириам расстегнула застежку на второй туфельке. Цвета Джой парили перед ней запутанным лабиринтом, и все, что она могла сделать – это не дать желанию убийства снова подняться на поверхность. Наемница продолжала говорить, ее гнев смешивался с обидой:

– Ты знаешь, что он может сделать с женщиной, когда захочет. Мне хотелось быть с ним чаще, но он об этом не думал. Иногда в нем появлялось нечто, от того Арго, которым он становился на арене, и я каждый раз возвращалась, чтобы его найти. Но чаще встречала дикого великана, за которым он прятался. Как беглец, вроде тех, что я привыкла искать. Но я знаю свое дело, и меня тянуло к нему. Я даже моменты ловить научилась, когда могла оказаться рядом с тем, настоящим – во время тренировок, перед боем, или за какой-нибудь древней книжкой. Мне приходилось выслеживать его, охотиться, чтобы подобраться ближе. Ты понимаешь?

– Нет. – Испуганно ответила Мириам. Признание наемницы захватило ее, затягивая в бурлящий водоворот чувств, и девушке пришлось приложить усилие, чтобы вспомнить, кто она такая, и что происходит. Она почти физически ощущала воспоминания, ломающие защиту Джой, сокрушающие барьеры ее самоконтроля.

– Правильно. – Горько согласилась наемница. – И я не врубалась. Все, что смогла понять – что его мучит что-то, в нем самом, либо в его прошлом. Он будто не находил себе места, а когда срывался – ненавидел все вокруг, и себя тоже. Да, эта вот огромная машина, способная ломать людей, или кровати – была сама поломана. И как ее исправить, я не знала. А потом, однажды ночью, он взял, да и свернул шею этой шлюхе. Эээ… что у тебя с лицом?

Мириам молча опустила глаза. То, что она слышала, пугало ее все больше. В цветах Джой переплетались гнев, похоть, страдание, ненависть, стыд, разбиваясь на десятки оттенков, но ни за одним из них не пряталось сомнение.

Она говорила правду – или то, что ей считала.

– Так он и тебе ничего не сказал? – Спросила наемница, и, не дождавшись ответа, продолжила. – Тогда я расскажу. Он трахал жену своего друга, здоровяка Бланта, с которым я хорошо знакома. Тот был не против – он вообще больше волновался за свои деньги, и не обращал внимания на такие мелочи. Не знаю, как давно у них это продолжалось, но в ту ночь она видимо захотела пожестче, и Арго перестарался. Может, принял ее за меня…

Джой улыбнулась, зло и грустно одновременно, тоже глядя куда-то в сторону, на выход из отеля.