Fallout - Истории Севера (Земля Свободы)

22
18
20
22
24
26
28
30

— Слушай. Я это… Я конечно за своих ребят, и всё такое. Но думаю Грязному не стоило так с тобой, того. В общем, я рад, что мне довелось познакомиться с тобой, и если что между нами всё ок. Ок?

В ответ Билл крепко пожал руку Рваного.

— Я тоже рад.

— Вы это ребята, — продолжил Рваный, обращаясь ко всем остальным, — не пропадайте там зря. Будьте на стрёме.

Люси подошла к Рваному и обняла его, а после того как объятья прекратились, сказала:

— Мне жаль твоих друзей Рваный. В чём-то они были классные и весёлые ребята.

— Да. И засранцами они тоже были порядочными. Помни про них только хорошее, Малышка, и по возможности и про меня тоже.

Они улыбнулись друг другу, после чего Люси продолжила:

— Ты хороший парень Рваный. Теперь мы друзья. Я надеюсь, мы ещё встретимся.

— Я тоже Малышка. Береги себя. — сказал Рваный и хрюкая засмеялся.

Они опять улыбнулись, Рваный протянул к ней свой кулак, и Люси слегка ударила его в ответ.

— Я пойду. — сказал Рваный вновь обращаясь ко всем остальным. — Впереди куча работы.

Биллу и его товарищам удалось соорудить носилки из куска оторванного листового металла, что оторвался от одного из местных зданий. Они погрузили на них тело Профессора и унесли далеко от Башни, в место, где сохранилось несколько живых деревьев и зелёная трава. Там они сожгли его, там, над погребальным огнём Билл провёл ещё целый час, погрязший в размышлениях. На последок он тихо прошептал, крепко сжимая стеклянные палочки в руке: «Прощай друг. Встретимся там». Пока они хоронили Профессора и подлатывали свои раны, победители прочёсывали всё то, что осталось от города на наличие трофеев. Люди с предпринимательской хваткой умудрялись забрать или разобрать почти всё, что представляло хоть малейшую ценность, а оборудования, для работы с техникой в Башне было не мало. Когда рейнджер и его товарищи вернулись в город, один из людей Грязного провёл их к большой куче оружия самого разного характера.

— Это всё ваша доля. — сказал человек Грязного. — Главный просил заметить, что весьма щедрая.

— Не вижу тут ничего по-настоящему ценного. — сказала Лэсси, склонившись над трофеями. — Есть оружие, неплохое по ценности, но в основном всякая дрянь. Ни ценностей, ни хорошей химии, ни запчастей.

— Как по мне, — продолжал человек Грязного. — Тут наживы на огромные деньги…

— И не важно, — перебила его Лэсси. — что сейчас вся округа, каждый торговец будет завален оружием, и никому оно не нужно…

— Всё хорошо. — сказал Билл. — Передай нашу благодарность своему главному.

Они решили собрать пару повозок из окрестного мусора и остатков колёс от машин, пока их не забрал кто-то себе. Во время всеобщего дележа произошло несколько споров, некоторые из которых закончились выстрелами. Все хотели как можно быстрее отхватить свой кусок и разбрестись по своим делам, так как напряжение между столь колоритным сборищем людей быстро нарастало. Не стоит забывать, что многие из них по сути были врагами друг другу. Нужно было торопиться, и до заката уйти как можно дальше от этого места, и желательно не оставляя следов. Здесь сражались и люди очень жадные к наживе, и ещё до того как взойдёт солнце следующего дня, произойдёт не мало стычек в пустошах во все стороны от Башни.

Люси вновь ощущала странное напряжение, исходящее от Билла, так как это было тогда, после того как он помог им, и выискивал момент, что бы уйти. Рейнджер сразу сказал, что ему ничего не нужно, и помогал он им скорее в знак благодарности за то, что они помогли ему похоронить Профессора. Сейчас их объединяла общая цель собрать свою долю и уйти подальше от этого места, но, наверное каждый из них понимал, что дальше их пути расходятся. Каждый из них так думал, но было что-то, что-то необъяснимое, что уже связало их. Никто не говорил этого в слух, но расставаться они не хотели. Люси знала, что ей нужно вернуться домой, пусть не со своими односельчанами, что уцелели в этой войне, но она вернется в Смоки к раненному отцу, расскажет Люку целую кучу разных историй, и дальше будет жить своей мирной жизнью в своём любимом доме, хотя эти мысли почему-то пугали её.