— Воистину Шакти связан с духами. Дурной знак уже прибыл к нашему племени Шакти.
— Что случилось? Все в порядке?
— Шаман с трудом вернулся из мира духов. Он выглядит так, словно его дух изорван дикими зверями. Он собирает Совет, что-то важное случилось. Шакти стоит поторопиться.
— Благодарю тебя брат. Я только омоюсь, поблагодарю духов воды, и сразу приду.
Кардо молча кивнул в ответ и вышел. Он знал, что Шакти не станет задерживаться, более чем необходимо. Он уважал Шакти, служить ему было честью для Кардо, в особенности Великому Шакти. Когда Гартун закончил омовение и молитву, сразу же отправился к шаману, палатка которого находилась немного вдалеке от всего племени. Входить в неё было строжайше запрещено, иначе тёмные духи могли на месте поразить глупца, осмелившегося сотворить такое. Говорят, что в доме шамана множество таинственных и волшебных вещей, и порой из него доносятся самые разные звуки, иногда жуткие и ужасные. Говорят, что это шаман борется со злыми духами, или общается с добрыми. Когда-то очень давно Гартун входил в палатку шамана по поручению отца, но сейчас он уже едва ли помнил все те чудеса, что видел там.
Когда Гартун шёл по деревне, никто не осмеливался смотреть ему в глаза, все опускали лица, даже воины. Только Кардо было позволено смотреть в глаза, но даже он не мог выдержать долго взгляд Шакти. Жители приветствовали Шакти, и тут же возвращались к своей работе. Каждый чем-то занимался, безделье не приветствовалось в племени Кукинай. Домами жителям служили различного размера палатки из шкур зверей или иногда из плотных тканей, что удалось откопать в развалинах или из под земли. Кукинайцы редко пользовались довоенными вещами, что бы не навлечь на себя проклятья злых сил, что заразили собой мир во время Великого Падения. Только личное дозволение шамана после «щёлкающего» ритуала позволяло оставить в племени ту или иную вещь Погибшего Мира.
Народ этот был смуглый, многие брились налысо, другие же делали себе необычные «дикарские» причёски. Их одежда так же в основном состояла из шкур и украшений, добытых охотой или прошедших проверку довоенных вещей, которые до этого могли использоваться самым различным способом. Здесь было мало стариков, в основном большинству не было и тридцати лет. Хотя племенные жители умели выжить в Пустоши, и пребывали в плотном симбиозе с этим изменившимся миром, всё же смертность в племенах оставалась большой. Кто-то погибал от различных тёмных сил, кто-то на охоте или от болезней. Многих унесло проклятое оружие бледных сердец, так племенные жители называли всех чужих, рейдеров, изгнанников или цивилизованных.
Деревня жила, из многих палаток сквозь отверстие сверху, тянулись тонкие струйки дыма, пахло кукурузной кашей с мясом. Женщины носили воду в свои палатки, или проверяли вялящееся на жердях мясо. Кто-то занимался выделкой шкур, в кузнице уже были слышны удары молота и скрежет точения. Немного в стороне на поляне тренировались воины, а присматривающие за браминами дети, пытались подражать их движениям. Некоторые молились перед тотемами предков и духов, приносили небольшие жертвы в маленьких, глиняных горшочках. Кто-то из соплеменников Гартуна любезно преподносил своему защитнику дары, и Гартун не отказывался, ведь принимать дар такая же великая честь, как и преподносить, даже если это нечто незначительное.
В этот день Шакти получил подарок и от красавицы Анаи. Юная девушка, обладающая значительной красотой и полными лунами позади, преодолевая робость и неуверенность, скрывая свою дрожь, подарила Шакти белый цветок. Бледное сердце только бы посмеялось над таким подарком, но Гартун знал что куст, дающий такой цветок, делает это очень редко, и что подарок этот значителен. Аная опускала свои глаза, а её румянец не могли скрыть не смуглая кожа, ни слой грязи на лице. Кто-то мог бы посмеяться над неряшливостью девочки, и над тем, что свой подарок она преподносит, даже не умывшись. Но Шакти знал, что именно пытаясь достать свой подарок для Шакти, девушка перепачкалась, а её нежная кожа была исцарапана ветвями.
— Прими этот подарок, наш храбрый защитник… — произнесла она, боясь взглянуть в глаза Великого Шакти.
— Благодарю тебя, юная красавица… — произнёс Гартун после продолжительной, и мучительной для девушки паузы.
Принимая дар, Шакти прикоснулся к руке девушки, от чего Аная невольно вздрогнула.
— Твой подарок прекрасен, как и ты сама… — добавил Гартун, сохраняя свою непоколебимость и «возвышенность» в голосе и стойке, хотя про себя отметил некое волнение в своём духе.
Ответив улыбкой, что с трудом пробилась сквозь неуверенность и волнение, девушка убежала, боясь обернуться хотя бы разок. Гартун невольно улыбнулся, Аная казалась очень милой и забавной, неуверенной, но искренней. Но дух Шакти тут же вытеснил личные чувства Гартуна, и укрепив себя в серьёзности и целеустремлённости, он продолжил идти к палатке шамана. Своё копьё-духов Шакти никогда не оставлял, но всегда носил с собой, даже в мире духов. Шакти часто молился, воткнув перед собой в землю это священное, благословенное чистыми духами, копьё. Подходя к дому шамана, он остановился для короткой молитвы, так делал каждый, прежде чем ступить на землю мудреца. Возле палатки шамана уже собралось много соплеменников Гартуна, воины, старейшины, мудрые-матери, все старшие члены общества. Они чувствовали себя неуютно рядом с домом шамана, ведь тут обитало много разных духов, и никто не любил соприкасаться с ними. Жители старались даже случайно не прикоснуться к разным тотемам, что множеством своим окружали палатку шамана. Увидев Шакти, они все расступились, что бы пропустить его как можно ближе к шаману. Через какое-то время, опираясь о палку, уставший, словно побитый пёс, мудрый муж вышел к толпе. Его окружали духи большой тревоги, и даже смятения. Подняв свою руку, он молвил:
— Братья! Этой ночью я странствовал в мире духов! И я видел там ужас! Наши собратья… Кажется что-то ужасное произошло в их деревне.
Поначалу жители деревни не совсем понимали шамана, но они знали, что подобная его тревога предвещает нечто плохое. Но они даже представить себе не могли, да и он сам, насколько плохое, ведь подобные видение пришли к нему впервые. На юге, далеко за большими холмами была ещё одна деревня дикарей. Она называлась Читринад, и в целом её жители были очень похожи на жителей Кукиная как образом жизни, так и традициями, так как имели общих предков, а шаманы их были кровными братьями. Две деревни дружили и обменивались добычей, порой искали себе жён друг у друга, объединялись для борьбы с общим врагом, и всякая вражда, что естественным способом могла возникнуть в мире Пустошей, для них была неведома. Было ещё и третье племя, но оно поддалось скверне тёмных сил и демоническому влиянию, и жители Кукиная и Читринада враждовали с ним.
— Видения были не точны. — продолжал шаман. — Но, кажется, я видел нечто… Нечто тёмное… Злое… Я думаю, мы должны отправить воинов к нашим собратьям, и узнать наверняка, что хотели сказать духи. Конечно, если Шакти согласен.
Жители деревень были дружны, они не могли бросить своих собратьев. Они не раз сражались плечом к плечу с общими врагами, но подобное решение было большой ответственностью, и оно возлагалось на Шакти. Гартун не долго думал, и ответил своим ожидающим соплеменникам:
— Племя Читринад — наши друзья и братья. Возможно единственные в мире. Мы не можем оставить их в трудную минуту. Наши пути связаны.
— Шакти говорит мудро. — сказал шаман, он словно знал, что Шакти так и скажет. — Возможно бледные сердца напали на них… А может и что-то более страшное. Я просто хочу, что бы вы были готовы встретится с чем угодно. Не бойтесь, я буду рядом с вами, в мире духов, и помогу вам. Возьмите с собой «пожирающее пламя».
ebooksa