— Входящий траффик?
— Ничего. В самый раз для большого спектакля, что бы это ни было. — Она вопросительно подняла брови.
— Побег.
— Что довольно очевидно, — снова вмешался Сатклифф, устраиваясь рядом с Уэббер спиной к стене. — Хотя общий тон операции заставляет предположить, что нам, шестеркам, не положено знать, кого мы извлекаем. Так, мистер Тернер? Или мы узнаем об этом только из новостей?
Тернер его проигнорировал.
— Продолжай, Уэббер.
— После того как мы разобрались на местности и протянули свою линию, по одному-двое просочились остальные. Последний проинструктировал нас относительно консервной банки с япошками.
— Грубая работа, — вставил Сатклифф. — Не стоило так высовываться.
— Думаешь, мы могли засветиться? — спросил Тернер.
Сатклифф пожал плечами:
— Может, могли, может, не могли. Перебросили мы ее довольно быстро. Нам еще чертовски повезло, что здесь оказалась хоть какая-то крыша, чтобы ее спрятать.
— Как насчет пассажиров?
— Они выходят только ночью, — сказала Уэббер. — И знают, что мы убьем их, если они попытаются отойти дальше чем на пять метров от трейлера.
Тернер взглянул на Сатклиффа.
— Приказ Конроя, — ответил тот.
— С настоящего момента все приказы Конроя недействительны, — сказал Тернер, — за исключением этого. Что они за люди?
— Медики, — сказал Линч, — подпольные врачи.
— В самый раз попользоваться, — отозвался Тернер. — А что остальные члены команды?
— Мы натянули пару навесов из маскировочного брезента. Спят посменно. Тут не хватает воды, и мы не можем особо рисковать с готовкой, — Сатклифф потянулся за кофейником. — Часовые на местах, и мы периодически прогоняем местную линию на целостность. — Он плеснул кофе в красную пластмассовую кружку, которая выглядела так, как будто ее жевала собака. — Так когда наш выход, мистер Тернер?
— Я хочу посмотреть на вашу жестянку с ручными медиками. Я хочу осмотреть командный пункт. Вы ничего не сказали о командном пункте.