— Наркотики.
Пташка вылез наружу, когда "додж" Малыша неуклюже запыхтел обратно через территорию Фабрики. Пташка протиснулся через какую-то щель в завале расплющенных автомобилей. На ржавых гармошках металла кое-где проглядывали пятна яркой эмали.
Слик стоял у окна на втором этаже. Квадраты стального переплета были зашиты кусками пластика. Пластик они откопали на свалке; куски были разного цвета и толщины, так что, чуть пригнув голову, Слик увидел Пташку в воспаленно-розовом свете куска луизита.
— Кто тут живет? — спросила Черри у него за спиной.
— Я, — ответил Слик, — Пташка, Джентри…
— Я имею в виду — в этой комнате. Повернувшись, он увидел ее возле носилок и приборов системы жизнеобеспечения.
— Ты, — сказал он.
— Это твое место?
Она принялась разглядывать налепленные по стенам рисунки — самые первые чертежи Судьи и Следователей, Трупожора и Ведьмы.
— Об этом не беспокойся.
— Не бери ничего в голову, так будет лучше, — сказала Черри.
Слик посмотрел на девушку. В углу рта у нее растеклась уродливая красная язва, видимо, воспаление. Обесцвеченные волосы торчали во все стороны, ну прямо памятник статическому электричеству.
— Я же сказал, не беспокойся.
— Малыш говорил, у вас тут есть ток.
— Да.
— Надо бы его подключить, — сказала она, повернувшись к носилкам. — Электроэнергии он берет немного, но скоро начнут садиться батареи.
Слик пересек комнату, чтобы заглянуть в изнуренное лицо.
— Скажи-ка мне вот что, — начал он. Ему совсем не нравились все эти трубки. Одна из них входила прямо в ноздрю, и от одного этого тянуло блевать. — Кто этот парень и что именно, черт побери, Малыш Африка от него хочет?
— Ничего он не хочет, — сказала Черри, вводя какую-то команду. По экрану биомонитора, примотанного серебристой лентой к изножью носилок, побежала кривая состояния больного. — REM все так же высок, как будто ему все время снятся сны…
Человек на носилках был упакован в новенький синий спальный мешок.