Неспящие

У Парка не было НСП. Он знал, что не болен. После того как Роуз поставили диагноз, он сразу же проверился. Роуз высказалась со свойственной ей категоричностью: «Если это у нас обоих, я прерываю беременность».

У Парка оказались отрицательные результаты. Он был здоров. Что бы там ни почудилось Иэну Берри в глазах Парка, это была лишь усталость, стресс и амфетамин.

Но анализ мог показать ложный отрицательный результат. К тому же прошел почти год с тех пор, как он делал анализ. Если там ошибка или если он заразился НСП уже после, то к этому времени у него уже могли проявиться первые симптомы.

Но он не заразился. Он знал, что не болен. Как это может быть? Если он заболеет, кто будет заботиться о ребенке? Это немыслимо. Поэтому он и не думал об этом.

Парк притворился, что ему позвонили, пока телефон стоял на вибрации, достал его из кармана, кивнул Кейджеру и вышел из комнаты. Стоя в коридоре, приложив к уху телефон, он смотрел, как Кейджер покупает сразу несколько фотографий Берри и болтает о «Бездне» с подростками, которые уже в достаточной степени оправились от благоговейного восторга, чтобы попросить у него автограф.

Парк автоматически заговорил в мертвый телефон.

— Когда буду дома, не знаю. Надеюсь, что скоро. В галерее. То есть это такой дом. Но тут выставка. Тебе бы кое-что понравилось. По-моему, ты бы тут над ними посмеялась. У большинства слишком много денег. Да, но они пытаются выглядеть так, будто денег у них вообще нет. И наоборот. Самое смешное, что я здесь обнаружил, это один тип, я его только что видел внизу лестницы. У него зачес на лысине, но в виде ирокеза. Не могу сказать. Похоже, что волосы длинные, так что их можно зачесать наверх в середине. Не могу. Это неудобно. И вообще я не люблю фотографировать людей, чтобы посмеяться. Когда только говоришь о них, это другое дело. Во всяком случае, я не смеюсь над ним, я просто рассказываю, кто здесь самый смешной. По делу. Надо было встретиться с одним парнем. По делу. Возможно, он знает то, что мне нужно узнать. Потому что. Потому что я считаю, что в мире становится слишком опасно. Слишком опасно. Для всех. Для тебя. Для малышки. Мне пора. Я люблю тебя.

Он сунул телефон в карман, когда Кейджер вышел из комнаты с фотографией в руке.

— Куру. Знаешь такое?

Парк потел; он чувствовал, как пот стекает у него по пояснице.

— Так, немного.

Кейджер поднял фотографию повыше.

— Первое зафиксированное прионное заболевание. Папуа — Новая Гвинея, племя форе. Якобы они были каннибалы. Считалось, что куру распространялось, когда они съедали зараженный мозг своих врагов. Оно сводило их с ума. Разумеется, они думали, что это болезнь. Форе не нужно было говорить, что это такое. Проклятие. Они насылали куру на врагов, враги сходили с ума и умирали.

Кейджер провел указательным пальцем по контуру приона.

— И я иногда ловлю себя на мысли: а что, если ученые ошиблись и форе правы? Что если куру — проклятие? Может быть, НСП тоже проклятие. Что оставляет много вопросов.

Кейджер поднял глаза от фотографии.

— Если на человечество наслали проклятие НСП, кто сделал это? Кто этот враг, который нас проклял?

Он показал уголком фотографии на потолок.

— Наверное, Бог. Больше некому.

Он опустил фотографию.