Неспящие

Все постоянно меняется. Смотри, как ты изменила меня. Как мы изменили друг друга. Как Омаха изменила нас обоих.

Но все-таки это мой мир. Мир, где встретились мои отец и мать.

Где она звала его Персик. Где я убежал от них, желая найти другой способ понимать друг друга. Где я встретил тебя. Это мир, где ты меня бы не отпустила. Хотя я и не хотел убежать. Это мир, где умерла моя мать, а отец убил себя, потому что не мог жить без нее. Это мир, где ты забеременела.

Или нет? Или это мир, который был? А это уже новый мир? Мир, где ты заболела. И где родилась Омаха. Если так, то это ее мир. И ей нужно понять, как в нем жить.

Афронзо-старший сказал, что они «жмут на тормоза». Стараются замедлить процесс, дать новому миру шанс родиться.

Миру моей дочери. Миру, где не должно быть старых преступлений, которые запятнали его появление на свет.

Я должен что-то сделать. Ты понимаешь, Роуз. Я знаю, что ты понимаешь.

Ты сказала это, когда мы познакомились. Что когда-нибудь я погибну, потому что случайно забреду под машину. Но я не бреду. Я иду прямо поперек всех пяти полос.

Я должен что-то сделать. Кто-то же должен что-то сделать. Иначе для чего?

Я люблю тебя.

Спокойной ночи.

Глава 28

Когда я прибыл в офис леди Тидзу, мои руки не находились в карманах, но были заняты.

В одной руке я нес обещанный подарок, цветок, случайную лилию, сорванную в увядшем саду Роуз, она еще благоухала. В другой я нес Омаху Гарден Хаас. Она все еще спала. С тех самых пор, как я вынул ее из детского автомобильного сиденья. Парк показал мне, как установить его у меня в «кадиллаке».

Леди Тидзу приняла цветок со всей своей давно копившейся любезностью. Появление ребенка она приняла с легким поджатием тонких губ.

— Это неожиданно.

Я ничего не сказал.

Тидзу показала на низкий столик, накрытый на двоих. Лапша с пряными яйцами и соленой треской.

— Она достаточно взрослая для молока?

— У меня с собой молочная смесь. Если кто-нибудь будет так любезен.