ТХ4

— Гхм, Юра, слышишь меня? — раздался слегка искажённый электронной техникой голос: — это я, Ольга.

В течении минуты оставшаяся снаружи девушка ответила на мои невысказанные вопросы, обрисовав вкратце то, где я очутился. Оказалось, что капсулообразным сооружением является барокамера для рожениц, единственная кстати на весь город. Упомянутой вскользь фразы про выравнивание давления в чреве беременной женщины и окружающей среды показалось Ольге достаточным, чтобы пояснить назначение данного агрегата. Впрочем, она явно торопилась и не собиралась заниматься моим просвещением по данному вопросу.

— Значит так, все что тебе нужно, это потерпеть немного, пока я не возьму пункции при различных параметрах давления, — напоследок услышал я, после чего на меня навалилась тяжесть а уши заложило.

Сколько длилась «экзекуция» я точно не определил, но не менее четверти часа точно. Выбираясь из барокамеры, я чувствовал себя довольно паршиво. Глаза отчего-то чесались, а слух так и не появился. В дополнение ко всему, участки кожи, подвергшиеся «прокалыванию», нещадно чесались. В отличие от прошлых раз, когда у меня брали пункцию, иглы барокамеры оказались куда толще и тупее.

— Ты дура, — неожиданно услышал я: — я все твоему…

Хоть я и повернулся лицом к разговаривающим, услышать дальше, что думают женщины друг о друге, не смог. Слух, как неожиданно появился, так же неожиданно и пропал. Читать по губам я никогда не умел, а эмоциональные жесты, сопровождающие диалог молодой и старой женщины, были малоинформативными. Постояв пару минут, я дождался пока меня взяли за рукав и «отбуксировали» из ставшего неприветливым кабинета назад в лабораторию.

Зайдя вслед за мной, Оля жестом предложила присесть на кушетку, тогда как сама уселась за один из компьютеров. Что она там делала мне было не видно, но, судя по тому, как девушка хмурилась, полученные результаты ей не очень нравились. Слабость, испытываемая после барокамеры сошла, вернувшийся слух так же не мог не радовать. Понаблюдав еще какое-то время за Ольгой, я подавил в себе желание немедленно уйти. Что бы она обо мне не думала, ответы на вопросы за сегодняшнее издевательство над собой я явно заслужил.

— Ольга, я тебя слушаю, — произнес я и, не дождавшись реакции, повысил голос: — Ольга! Ты сказала, что надо поговорить! И судя по всему это тебе надо, а не мне!

— Да, да, секундочку, — не отрывая взгляда от монитора, кивнула она.

Вместо обещанной секундочки прошло еще минут десять, по истечению которых я решил на все плюнуть. Встать с кушетки и дойти до выхода из лаборатории мне никто не помешал. Однако, стоило взяться за ручку двери, как произнесенные в спину слова заставили остановиться.

— Юра, помнишь, я тебе говорила, что использую ген материал для проверки результатов математических моделей, — услышал я: — взятая вчера у тебя пункция дала положительный результат на введенный мной препарат и я решила, что все получилось. Но сегодня, взяв новые образцы, я вижу тот же самый результат, но ведь я еще не воздействовала на твои ткани!

Я как стоял так и замер на месте. По отдельности, произносимые девчачьим голосом, слова были понятны. Но, в составе предложения, они утрачивали смысл. Повернувшись, я встретился взглядом с повернувшейся ко мне девушкой.

— Какой результат? Что значит, тот же самый результат? — мое сознание пребывало в замешательстве, так что уточняющий вопрос прозвучал неуверенно.

Правильно истолковав мое состояние, Ольга встала со своего места и переместила меня назад, на кушетку. Я не сопротивлялся, дожидаясь, пока она соберется с мыслями и ответит на заданный вопрос. Девушка не торопилась, так же присев рядом, она помелила, набираясь решимости.

— То-есть как у джедаев, да? Мидихлорианы значит, да? Ты что, дура?! Кино пересмотрелась?! — после того, как Оля все же высказалась вслух, вспылил я.

Впрочем, единственной реакцией на повышение моего голоса, стали ее ускорившиеся попытки дать сбивчивые объяснения. Чем дольше я ее слушал, тем больше испытывал желание немедленно уйти. Но, я пересилил самого себя и остался на месте, так как было не похоже, что девушка шутит.

— Ты пойми, на нашей планете такое количество всевозможных форм жизни, что изучить все виды не сможет никто и никогда, — продолжала увещевать Ольга: — даже в мире насекомых каждый год находят неизвестные ранее образцы, так стоит ли удивляться, что в микробиологии данный показатель в сотни раз выше!

— Выводи немедленно это из моего организма! — безапелляционно заявил я.

— Не могу, — отрицательно качнув головой, отказалась она.

— Почему это? — не ожидая такой категоричности, я даже опешил.