– Как?
– Обними меня. Обними меня крепко.
Она обняла его. Обняла крепко. Его аватар в пракосмосе. Запах аватара был тем же. Масло, металл, пот. Они пробирались сквозь темноту, и миг спустя она поняла, что тоже слышит, даже чувствует притяжение бога.
– Это не моя вина. Пожалуйста. Вы должны мне верить!
Голос чистый, ангельский, исходил от бога и проникал прямо в ее нод, в ее разум. Маленькая стрига, сказал бог, тебе нельзя здесь находиться.
– Меня убикнули.
Она и сама поняла, как вяло и неискренне это звучало. Она плыла в безбрежном космосе, лишенная тела, и бог, этот Иной, цифровой разум, странный и непознаваемый, как настоящий инопланетянин, изучал ее, читал ее, как читал бы текст, – без усилий.
Люди боятся таких, как ты, сказал Системный Бог.
Она не ответила. Она признавала, что Иной прав. Признавала мем страха перед стригами, продолжавший сам себя кросскультурный миф, который пронизывает миры людей и основан на древних образах, мифах-имаго. Порой Кармель думала, что мем создали конструкторы стриг – или, может, он появился в ответ, как мера защиты…
– Ты предполагаешь. – Голос изумлялся – если Иных можно подозревать в подобном. Они не испытывали человеческих эмоций, привязанных к телу, гормонам, физическим реакциям, эмоций, развивавшихся на протяжении тысячелетий. Иные эволюциониовали отдельно, вне телесности, в виртуалье Нерестилища. – Но ты не знаешь.
– Я не хотела…
– Нет, – согласился голос. – И все-таки ты пошла туда, куда ходить запрещено. Навредила игроку. Нанесла ущерб ГиАш.
– Пожалуйста. Пожалуйста…
– Человек… – Голос явно сомневался. – Маленькая несчастная стрига, – сказал он. – Ты голодна?
– Всегда. Всегда! Вы не знаете, откуда вам знать, откуда вам понять! – Кармель кричала в сердце этого пустого места, этого дворца виртуалья. – Голод…
– Мы починим съеденного тобой игрока, – сказал Системный Бог. Заменим память, реконструируем части сознания, которые ты взяла себе. Такие атаки уже были. Мы не всегда… о них говорим. Люди зависят от виртуалья, а мы, в свою очередь…
– Да? – Она рвалась прочь, но попытки к бегству срывались, вокруг не было ничего, даже воздуха.
– Мы зависим от них, – сказал Системный Бог; почти, как ей показалось, грустно. И вновь: – Ты голодна?
– Да! Черт подери, да… всегда.
– Тогда ешь, – сказал голос; что-то огромное и нечеловеческое, словно гигантский кит, надвинулось на нее, почти задушило, и она прильнула к резиновому телу, пахшему морской солью и водорослями, к жесткой на ощупь коже, прижалась носом к исполинскому брюху, рот наполнился слюной, клыки удлинились, погрузились в резиновую плоть, насыщаясь, не уставая насыщаться этой громадой, этой чуждой сущностью, слишком огромной и сильной, чтобы ее можно было осознать. От обилия пищи Кармель сжалась, стала задыхаться, и голос в ее голове, смеясь и удаляясь, сказал:
ebooksa