Внутри у меня что-то растаяло. Только так я могу описать свои чувства. Минуту спустя, когда я снова взял лицо под контроль, я сделал прозрачной лицевую панель и поднял её, а мой шлем сложился и упаковался обратно в броню.
Она сказала:
— Спасибо тебе, — я прошёл вслед за ней в прыгун.
Остальные разбирали оборудование и припасы, которые побросали внутрь прямо перед взлётом.
— …если они восстановят работу спутника, — говорил Рэтси.
— Они не станут рисковать, пока… если не доберутся до нас, — сказала Эреда.
По комму вздохнула Пинь-Ли, сердито и раздражённо:
— Если бы мы только знали, кто эти мерзавцы.
— Давайте обсудим, что нам делать дальше, — Менса оборвала их болтовню и заняла одно из мест позади, откуда могла видеть весь отсек. Остальные расселись лицом к ней, Рэтси развернул одно из крутящихся сидений. Я расположился на скамье возле правого борта. Канал давал возможность видеть, что происходит в малом прыгуне — оставшаяся часть команды тоже уселась, показывая, что они готовы слушать. Менса продолжила:
— Есть другой вопрос, на который мне хотелось бы найти ответ.
Гурасин сразу выжидающе посмотрел на меня. Она не обо мне говорит, идиот.
Рэтси мрачно кивнул:
— Почему? Почему эти люди поступают так? Ради чего они пошли на это?
— Должно быть, на тех скрытых участках карт что-то есть, — предположила Оверс. Она вызвала в канал сохранённые кадры карт. — Наверняка там что-то есть, и они не хотят, чтобы мы или «ДелтФолл» наткнулись на это.
Менса встала и принялась расхаживать.
— В анализах что-то обнаружилось?
Через ленту Эреда наскоро проконсультировалась с Бхарадвадж и Волеску.
— Пока нет, но мы ещё не закончили тесты. Ничего интересного, даже отдалённо.
— Неужели они надеются уйти безнаказанными? — Рэтси повернулся ко мне, словно ждал ответа. — Ясно, что они могут взломать системы Компании и спутник, и явно собираются переложить вину на БезоБлоков, но… Расследование, безусловно, будет тщательным. Они должны понимать это.
Слишком много факторов задействовано в этой игре, о слишком многом мы можем не знать, но я обязан отвечать на прямой вопрос, а, даже без ограничительного модуля, старые привычки отмирают с трудом.