Визитная карточка хищницы

22
18
20
22
24
26
28
30

– Лиза, я не про это! Господи, я согласился бы отсидеть все, что мне положено. Только бы вернуться к нормальной жизни! Но это невозможно. Как только узнают, что я жив, со мной расправятся, и на этот раз по-настоящему.

– Но если вы дадите показания, Суворову конец! Он не сможет выпутаться.

– Вы даете гарантии?

– Я… пожалуй, нет. Но вы должны решиться! Ведь вы сами сказали, что ваша настоящая жизнь похожа на смерть. Вы должны!

– Я никому ничего не должен!

– Вспомните о вашем сыне, о жене, о родителях, наконец. Будьте же мужчиной!

– Я не знаю, – почти застонал Лесин. – Я запутался… Я не могу пойти на это! Не просите.

Он опустил голову на руки точно так же, как недавно его отец. Плечи его безвольно поникли.

«Господи! Он же совсем седой. А ему только тридцать лет!» – пронеслось в голове Елизаветы.

– Расскажите мне о сыне, – вдруг тихо попросил он.

Антон был разочарован. Пустая поездка, как он и предполагал. Какие открытия пытался сделать Грановский, неясно, но девица полностью подтвердила ту версию, которая была известна адвокатам из материалов дела. Ему хотелось надеяться, что Грановский сдержит свое слово и выплатит ему вторую часть вознаграждения. Ведь он добросовестно выполнил его поручение. Хотя кое-где он сплоховал. Семен Иосифович просил не спускать с Дубровской глаз, а она возьми и заяви вдруг, что собирается остановиться у своих родственников. Пришлось смириться, не силой же ее тащить в гостиницу. Контакт был потерян. Хотя он не думал, что пропустил что-нибудь интересное. Девица Лесина оказала им не самый радушный прием, и обращаться к ней повторно было бы верхом глупости. Ну что же! Может, все складывается к лучшему. Не очень-то приятно шпионить за девушкой, которую недавно считал своей подругой. Но такова жизнь! Деньги сейчас ему были нужны позарез.

Самолет уже выруливал на взлетную полосу. Через пару часов они окажутся дома. Он искоса оглядел Елизавету. Она чему-то улыбалась, прикрыв глаза. Шут их знает, этих женщин. Когда все нормально, они находят повод для грусти. Когда все идет из рук вон плохо, они веселятся. Что до него, то он, Антон Козырев, никогда не был силен в понимании загадочной женской натуры.

Елизавета улыбалась. Потрогав лежащую на коленях сумочку с заветной фотографией, она еще раз прокрутила в памяти последний разговор с Соней. Она узнала нечто важное, но как получить из этого знания реальную пользу, она пока плохо представляла. Фотографию она взяла тайком, избежав ненужных объяснений с хозяйкой. Она усмехнулась. Так недолго стать воровкой! Вначале – рисунок простофили Зверева, теперь – фотоснимок, где среди прочих был изображен человек, способный дать новый поворот во всей этой запутанной истории.

Дубровскую переполняла радость. Ей не сиделось на месте. Она прикидывала, стоит ли поделиться с Антоном своими новыми открытиями или же сохранить все в тайне. Вот тогда будет сюрприз так сюрприз! Лиза представила, какой фурор она произведет в суде. Ее смущало лишь то, что предстоящая сенсация погубит не только Суворова, но и ее подзащитного Зверева. Не то чтобы ей было его жалко, но она все же являлась его адвокатом. Лиза заерзала на месте. Пожалуй, с точки зрения профессиональной этики защитника, это будет вопиющим нарушением прав клиента. Человек, призванный защищать, вопреки краху обвинения добивается вынесения своему подзащитному наказания в виде пожизненного срока лишения свободы. Так у нее могут быть неприятности! Придется все-таки посоветоваться с Антоном, чтобы не попасть впросак.

– Антон!

– Да? – ответил тот полусонно.

– Что должен делать адвокат, если он получает неоспоримые доказательства виновности своего подзащитного? Предположим, обвинению они неизвестны, суду – тем более. А адвокат – бац и нашел то, о чем никто и не догадывался.

– Молчать должен в тряпочку! Что же еще…

– И только? – разочарованно спросила Елизавета.

– Ну, а еще он может сменить поле деятельности и уйти работать в прокуратуру.