— А точнее…
— Ваша наука имеет еще одну интересную версию устройства вселенной. Ленту Мебиуса представляешь?
— Ну, если ты из моей головы это представление вытянула, то, наверное.
— Мы внутри или снаружи. Это не важно. Важно, что не на самой ленте. Мы вне пространства и времени.
Я молчал, и Надежда больше не проронила ни слова. О чем тут поговоришь? Сколько наше безмолвие продолжалось, не скажу, вдруг Надежда так проникновенно молвит:
— Дмитрий… — было бы чем, дернулся, ибо испугался, — у меня для тебя есть две новости…
— Понял тебя, давай с хорошей.
— Мы сейчас хоть и потеряли форму, но благодаря жезлу обладаем колоссальным энергетическим потенциалом. Если мне удастся зацепить событие — энергетический факт в одном из миров, то я смогу нас туда переместить.
— Здорово! А плохая?
— Время. Оно течет субъективно, но может с нами случиться так, что минута тут обернется столетием и наоборот.
— Да ладно. Сделать ведь все равно ничего нельзя? Правда?..
— Правда, Дмитрий.
Вот артистка! Даже вздыхать научилась!
Наверное, субъективное течение времени в междумирье было особенным: вроде и успел только подумать о детстве, мечтах, как Надежда «закричала»:
— Событие!
Я приготовился на всякий случай. Хотя «приготовиться» в данном случае не означало ничего! И ничего не произошло: все так же было темно, как, впрочем, сами догадайтесь, и меня по-прежнему не существовало. Только мысли.
— Ну, и? — спросил, надеясь, что вот-вот что-нибудь произойдет.
— Ошиблась… — услышал в ответ.
Какое-то время фигурально исходил на экскременты: Ошиблась она! Это я могу ошибаться, а суперкомпьютер или как ее еще можно назвать, не может!
— Могу, — голос Ксюхи, который Надежда копировала один в один, дрожал. Настоящая Ксюха обычно сразу же ударялась в слезы. Так я и поверил, артистка!