— Из Европы, — коротко ответил Хасим. — Я путешествую.
— Просто так?
— Определенная цель присутствует, — не стал скрывать Банум. — Я веду уединенный образ жизни, однако раз в несколько лет покидаю дом, изучая произошедшие в мире изменения.
— Какие именно?
— Наиболее интересные.
— Весьма расплывчато. — Американка поднесла к губам бокал.
— Я человек широких взглядов, — улыбнулся старик.
— Вы ученый?
— В какой-то мере — да. Но академическая карьера меня не прельщает, я веду изыскания с целью удовлетворения собственного любопытства. Мне интересно наблюдать за происходящими в мире процессами и размышлять, куда они нас заведут.
— Для чего?
— Удовлетворяю свое любопытство, — повторил старик.
— Завидую, — вздохнула Томпсон. — В наши дни мало кто может себе позволить жить так, как хочется. У большинства есть дела и обязательства.
— Не соглашусь насчет немногих, — тут же отозвался Банум. — Вы, насколько я понимаю, принадлежите к высшим слоям общества?
— Обычные люди в этом салоне не появляются.
Фраза прозвучала с легким высокомерием: американка выразила удивление сомнениям собеседника.
— В таком случае, вы видели множество людей, которые могут себе позволить жить так, как им хочется. К сожалению, хочется им не так уж и много: роскошь, развлечения, наркотики…
— В вашей жизни этого не было?
— Когда-то я не отказывал себе в удовольствиях, — признался старик.
— Тогда почему вы обвиняете других?
— Ни в коем случае! — Банум выставил перед собой руки ладонями вперед, и Лина впервые с начала разговора обратила внимание на то, что кисти скрыты тонкими черными перчатками. — Молодость дается только раз, ее надо прожить широко, тем более когда есть возможность. Но возникает вопрос: что дальше? Я видел и сорокалетних и даже пятидесятилетних «мальчиков», продолжающих бездумно транжирить унаследованные состояния.