Дознаватель снял с носа стильные квадратные очки и принялся неспешно протирать стекла.
— Во-первых, Европол продолжает поиски, а значит, вывезти книгу за пределы Исламского Союза, даже с помощью Консорциума, довольно сложно. Во-вторых, после аукциона Дорадо предстоит где-то жить, где-то скрываться, а потому чем меньше мест он покажет сейчас, тем лучше. В настоящий момент засвечены Мюнхен, Цюрих и Франкфурт. В них Дорадо никогда не вернется. Но где его искать потом? В Марселе? В Рио? В Малайзии? Где у него друзья? — Щеглов развел руками. — На месте Дорадо я бы поступил именно так: рискнул, остался во Франкфурте, а после аукциона отправился бы куда подальше.
— Согласен, — кивнул Мертвый. — В любом случае, начинать поиски следует с Франкфурта.
Помощники замолчали, ожидая решения директора: кому из них придется отправиться в Европу?
Однако Кауфман не торопился. Он задумчиво повертел в руке коммуникатор — черная коробочка сливалась с черной кожей перчаток, которые постоянно скрывали руки директора, — вновь взлохматил волосы и лишь после этого произнес:
— Нам не следует афишировать свое участие в деле. Мишенька, ты останешься в Москве.
— Хорошо, доктор Кауфман, — кивнул Щеглов.
— Грег, ты поедешь во Франкфурт, но будешь держаться в стороне. Твое дело прикрытие, и точка. Не мелькай.
Слоновски нахмурился:
— А кто станет героем?
— Есть одна кандидатура, — протянул Мертвый. — И вам она известна…
Они были совсем не похожи друг на друга.
Мужчина, расположившийся в глубоком кожаном кресле, производил обманчивое впечатление толстяка, но на самом деле был высоким и плотным. Светлые волосы он стриг коротким ежиком, однако на затылке, там, где у большинства современных людей находилось гнездо «балалайки», болталась косичка с вплетенным в нее черным шнурком. В ухе — золотая серьга. На тыльных сторонах ладоней вытатуированы рунные круги. Пальцы медленно перебирают жемчужные четки с брелоком, выполненным в виде головы дракона. Кирилл Грязнов, совладелец одной из крупнейших антикварных компаний мира, делал все, чтобы добавить неброскому и простоватому облику, коим наградила его мать-природа, загадочные черты.
Напротив Кирилла сидела девушка лет девятнадцати. Стройная, спортивная, длинноногая, с узким тонким лицом и густой копной каштановых волос. Пэт, Патриция Грязнова. В ее одежде не было ничего загадочного: дорогие тряпки для богатой молодежи. И лишь на левой руке болталось немного странное для ее облика украшение — простенький стальной браслет.
Они были не похожи друг на друга, тем не менее официально считались отцом и дочерью. А неофициально… а неофициально Пэт еще не научилась называть Кирилла папой. И не знала, научится ли когда-нибудь.