— Тебе легко говорить, ты далеко, — проворчал осведомитель.
Он мог ныть еще очень долго, поэтому Чезаре добавил в голос металла:
— Расскажи, что случилось «У Изольды».
К счастью, у него была возможность надавить на пугливого осведомителя. Кодацци знал о Шамиле нечто такое, что заставило мелкого мюнхенского жучка вздохнуть и ответить:
— Стрельба случилась. Шестерых поднебесников положили.
— Кто положил?
— Триада молчит, но люди говорят, что на косоглазых наехали вудуисты.
«Вся компания в сборе, — беззвучно ухмыльнулся Кодацци. — Но как китайцы и негры умудрились выйти на „Изольду“? Есть о чем подумать…»
— Что слышно о Хале?
— Она ушла.
— Уверен?
— Абсолютно, — подтвердил осведомитель. — Вудуисты китайцев положили, а Хала тем временем в окно и в канализацию через Изольдову норку. Люди слышали, как вудуисты потом бесились во дворе.
— А что поднебесники?
— Всю ночь на ушах стояли, — с готовностью ответил Шамиль. — Тут вообще такое началось! Полицейские приехали, начались допросы. Кого отпускали, тех сразу китайцы забирали. И по всему району шныряли…
— Спасибо, Шамиль, я все понял.
— За спасибо можно только на ногу кому-нибудь наступить, — сварливо отозвался осведомитель.
— Не волнуйся, кину тебе пару динаров на счет, — пообещал Кодацци и отключился.
«Китайцы и вудуисты…»
В том, что между ними произошла перестрелка, не было ничего необычного. Все-таки ребята идут по одному следу, даже если пока и не догадываются об этом. Но как им удалось выйти на Халу? Дорадо привел хвост? Или успел кому-то продаться?
«Нет, — покачал головой Чезаре, — ни то, ни другое».