Днем ночные заведения напоминают аквариумы со спящими рыбками: антураж присутствует, пузырьки поднимаются к поверхности, заставляя подрагивать водоросли, но блеска нет. Нет жизни. Официанты вяло снуют между столиками, заказы исполняются неспешно, охранники дремлют, редкие посетители наслаждаются тишиной. Днем рестораны ночных заведений — места уединенные, покойные, наиболее подходящие для серьезных разговоров.
— Он избил вас палкой? — переспросил Петруха.
— Да, — мрачно ответил Тимоха. — Он избил нас палкой.
— С тобой же была куча канторщиков!
— Заткнись! — посоветовал старший Бобры.
Петруха покачал головой.
Тимоха на весь Анклав славился невероятной физической силой. Заслуженно славился. Мощь старшего брата потрясала воображение: он с легкостью рвал цепи и гнул ломики. Причем сила была дана ему от природы: никаких трансплантатов Тимохе не вживляли, никакими стимуляторами мышцы не накачивали. Таким уродился. На Болоте слагали легенды о здоровом как бык канторщике, передавали истории о драках, в которых он одерживал победы над превосходящими силами, и о его умении одним ударом проламывать корпус мобиля. Непобедимость Тимохи казалось такой же естественной, как ежедневный восход солнца на востоке.
И вот он рассказывает, как был избит. Одним-единственным человеком.
— В это трудно поверить, — протянул Митроха.
— Тебе! — хмыкнул Тимоха. — А каково мне? У него руки как железные, ей-ей не вру. Он меня на болевой взял, я чую, руки — мертвые.
— Протезы, что ли?
— А кто его знает? Только меня не обманешь. Я смерть чую.
Старший Бобры выпил водки и налил еще. С ним не спорили, знали, что чутья у Тимохи не меньше силы.
Петруха почесал в затылке, Митроха цокнул языком, а Николай Николаевич уставился на экран карманного коммуникатора, решил посмотреть скачанную из «балалайки» Тимохи запись драки. Ее уже изучали и обсуждали, не нашли ничего интересного: изображение смазанное, расплывчатое, даже мощным компьютером не вытянешь, но Николай Николаевич вернулся к ней. Просмотрел. Запустил снова. Вздохнул. Почесал кончик носа.
Наконец Тимоха, опрокинувший за это время еще пару стаканов, не выдержал:
— Чего нашел-то?
Николай Николаевич убрал коммуникатор в карман, взял вилку, задумчиво поковырял в тарелке и негромко произнес:
— Знаешь, брат, я думаю, что дрался ты не с человеком.
— Ну, что же, кормят здесь на самом деле неплохо, — резюмировал Хосе, доедая десерт. — Обед удался.
— А все остальное? — поинтересовалась Ника.