— Круто, — оценил Петруха. — Не зря говорят, что муж хорош только в постели с чужой бабой!
Мартин молча пожал плечами.
Бобры переглянулись и дружно заржали.
Она не запаниковала.
Все в порядке. Она заставляла себя успокаиваться, но против воли вспыхивала:
«Чертов сыщик!!!»
И руки против воли сжимались в кулаки.
«Хитрый мерзавец!»
После истории с Фадеевым Эмиру проверяли не один раз. Всех интересовало, что на самом деле произошло с Железным Ромом. Как его достали? Кто достал? А самое главное — куда делась Петра? Дознаватели СБА ограничились стандартным допросом, провели его сухо и вежливо, записали ответы, ушли и больше не появлялись. Ну, последили за Эмирой два месяца, но разве это серьезно? Так, для порядка. Родные ребята из ОКР оказались менее доверчивыми. Мало того, что вопросов они задали не в пример больше, так еще и на детектор лжи таскали. К счастью, обманывать устаревшую машинку капитан Го умела. Хотели даже «сыворотку правды» колоть, но передумали. Поверили. Приходило к Эмире еще несколько человек, нюхачей частных, нанятых заинтересованными корпорациями, но с ними Го знала, как поступать: с некоторыми поговорила, некоторых выгнала. На какое-то время затаилась, работала как обычно, к деньгам, что оставил Фадеев, не прикасалась, к Петре не приближалась. И лишь когда убедилась, что от нее действительно отстали, стала понемногу поднимать голову. Издалека проверила Петру, поняла, что у девчонки все нормально. Подготовила надежное укрытие, где в случае необходимости можно отсидеться. Приказала себе не прикасаться к деньгам без острой необходимости…
И не сдержалась.
Проклятый карнавал заставил Эмиру забыть об осторожности. Захотелось праздника, захотелось окунуться в атмосферу беззаботного веселья, захотелось блистать, быть яркой, желанной, захотелось сводить с ума…
На чем и погорела.
Расходы на карнавальный костюм оказались значительно большими, чем она ожидала. Впрочем, у Го были средства, был счет, на который поступали гонорары за частные контракты, и руководство об этих деньгах знало. Суммы, что лежала на счете, с лихвой хватило бы на подготовку к карнавалу, но, на свою беду, Эмира решила сохранить все в тайне и не пользовалась чистыми деньгами.
Теперь не отмоешься.
Теперь надо думать, как поступить с чересчур умным нюхачом?
А вариантов, если честно, не так уж и много.
Попросить перевод из Анклава, сбежать… Нет, не подойдет, такие вопросы за час не решаются, потребуется время, не меньше двух месяцев. Да и найдет ее Банум. Расскажет о своих подозрениях Кравцову и отыщет Эмиру хоть на полярной станции. Отыщет и заставит рассказать правду.
Скрыться от всех. Уйти из казармы и раствориться в Анклаве. Даже в том случае, если Фадеев соврал и через три года она не получит обещанные акции на миллиарды юаней, оставленных им миллионов хватит на безбедную жизнь. Этот вариант Эмира решила приберечь на самый крайний случай: все равно будут искать, и непонятно, сможет ли она надежно укрыться от преследователей.
Принять предложение Банума. Сохранить двадцать миллионов и забыть о Петре, не думать о том, для чего ее ищут. Надеяться на то, что люди, у которых она живет, сумеют отбиться от Банума. А если не сумеют — напиться и выбросить все из головы. Самый лучший вариант, самый правильный, самый оптимальный. Вот только капитан Го знала, что не сможет им воспользоваться. Знала, что сочувствует Петре, сочувствует искренне, всей душой. И Фадеев это знал, сумел, старый интриган, разобраться в Эмире, прочел в ее глазах тщательно скрываемую боль. Потому и выбрал в качестве дополнительного телохранителя для внучки.
— Ты был уродом, но умным уродом, — прошептала Го.