Финансовый директор, привыкший к продуманным и надежным схемам, не мог понять, что заставило Мертвого вести себя столь неосмотрительно.
— Потому что до определенного момента их действия меня устраивали, — довольно жестко произнес Кауфман.
— Что значит «устраивали»? Мы говорим о беспорядках! О бунте! Это плохо со всех точек зрения.
— С моей точки зрения все, о чем ты говоришь, вполне нормально.
— Макс, ты совсем свихнулся?
Ни один человек в мире, исключая Старовича и Холодова, не посмел бы говорить с Мертвым подобным тоном и использовать подобные выражения. Мстительность Кауфмана давно вошла в поговорку, а уж такие слова он мог расценить как высочайшее оскорбление. Однако финансовому директору «Науком» дозволялось многое.
— Гена, — устало проронил Мертвый, — твои дети сейчас в Аравии?
— Нет.
— Там горят твои дома? Твои мобили?
— Нет.
— В таком случае расслабься и не пытайся судить о вещах, которых не понимаешь.
— Макс, думаю, ты должен объяснить Гене свои мотивы, — примирительным тоном произнес Холодов. — Ты же видишь, что он нервничает.
И отхлебнул кофе.
— Хорошо, — вздохнул Мертвый и демонстративно взглянул на золотые наручные часы.
Кауфман, единственный из присутствующих, не был подключен к сети, не вживил себе «балалайку», а потому был вынужден пользоваться суррогатами: часами, коммуникатором.
— Если тебя свалят, у нас возникнут серьезные проблемы, — пробурчал Старович.
Ему было немного стыдно за проявленную несдержанность.
— Любой Анклав — это пороховая бочка, — негромко начал Кауфман. — Подавляющая масса жителей мечтает ворваться в зону корпораций и разграбить ее. Там чистая вода и чистая еда, роскошные женщины и большие деньги. Там, в корпоративных зонах, в представлении большинства жителей Анклава, течет настоящая жизнь. И они, не задумываясь, убьют за нее. Убьют ради шанса войти в элиту.
— Но это невозможно!
— История знает немало примеров удачных революций. Восставшая чернь сносила правящую элиту и формировала новую власть. Разумеется, собственно чернь использовалась в качестве пушечного мяса и после кровавого пира возвращалась в исходное состояние…