— Круто для штабной крысы?
— Очень круто, — признал Кауфман. — Он меня сделал.
— А ты на его поле сыграть не хочешь?
— Уже играю. — Мертвый скупо улыбнулся. — Есть вероятность, что на конференции мы устроим Нику большой и неприятный сюрприз.
— Битва гигантов, — подытожил Старович. — Кого ты купил?
— Макферсона.
— Молодец, — одобрил Холодов. — Первая приятная новость за день.
— Если мы свалим Моратти, — прищурился Старович, — то решим все свои проблемы. Но если Ник устоит…
В кармане Кауфмана зазвонил коммуникатор.
— Я отвечу, — буркнул Максимилиан. — Я разрешил выходить на связь только в крайних случаях.
Верхолазы кивнули. Мертвый достал плоскую коробочку, нажал на кнопку ответа и приложил к уху:
— Да. — Пауза. — Я понял. Перезвоню.
Убрал коммуникатор в карман и негромко произнес:
— Аравийцы прорвались на Болото.
Старович крякнул. На лице Холодова не дрогнул ни один мускул. Он выждал пару мгновений, понял, что Кауфман не будет продолжать, и спокойно, так, словно ничего не произошло, закончил:
— Если Ник Моратти устоит, нам придется открыть карты. Мы не можем остановиться. И не можем никого потерять. Или все вместе вперед, или все вместе в никуда.
Слоновски разработал неплохой план, возможно и не идеальный, но вполне действенный. Исполнители тоже не подкачали: московские безы славились дисциплинированностью и умением точно следовать полученным инструкциям. Балаклавская группировка продвигалась на север строго по графику. Блокпосты, отделяющие Аравию от Болота, держались, вертолетчики залили «молоко» именно в те районы, в какие требовал Грег. Ошибок не было. На первый взгляд. В действительности же именно в работе летчиков и заключалось одно из слабых мест плана. Зона боев между Аравией и Кришной оказалась слишком большой, и Слоновски пришлось использовать практически весь газ, что находился в арсенале СБА. Оставшихся на складах запасов не хватило бы и на пару кварталов.
Вторая ошибка заключалась в недооценке бунтовщиков. В прошлом Грегу уже доводилось гасить беспорядки в Аравии, и он прекрасно знал, что жители ее менее агрессивны, чем, к примеру, обитатели Уруса. Изначально расчеты подтвердились: демонстрации на проспекте оказалось достаточно, чтобы утихомирить южан, Балаклавская группировка продвигалась по Аравии без особых проблем… Однако при первом же соприкосновении с воюющими отрядами северян ситуация кардинально поменялась. Почувствовавшие кровь аравийцы, многие из которых потеряли в результате отравления фабрики родных и близких, оказали безам яростное сопротивление. И это несмотря на то, что разлитое «молоко» мешало вести полноценный огневой бой и разрывало связь между отрядами; что приободрившиеся индусы теснили арабов с запада, а балаклавцы с востока и юга; что над улицами постоянно барражировали вертолеты, а по всем доступным каналам связи неслись призывы сложить оружие и Мертвый обещал сдавшимся полную неприкосновенность. У аравийцев было два выхода: прекратить бессмысленную бойню или…
Вопреки всем расчетам Слоновски, большинство северян выбрало «или». И около двух часов ночи отряды бунтовщиков прорвали блокпосты СБА и вышли на Болото.
— Митроха, подъем! — Удар, который последовал за громогласным воплем, едва не снес дверь спальни с петель.