Грязнов пошатнулся, повернул голову, мгновение смотрел на Пэт, ей показалось — удивленно, а затем, потеряв равновесие, исчез во тьме колодца.
— НЕТ!!
Вопль Олово заполнил пространство. Воспрянувший духом Урзак — странно, но его левая рука, только что безжизненная, вновь обрела силу — воспользовался замешательством слуги. Атаковал. Банум бросил в противника трость, на лету деревянная палка превратилась в змею и стремительно сдавила горло Олово. Вопль сжался в хрип. Вместо боли душевной — боль физическая. Змея жадно впилась в шею слуги. Олово захрипел и метнулся в спасительную тень.
Урзак попытался поймать его, но не успел. Схватил руками воздух, обнял темноту в месте, где только что двигался Олово. Выругался. А через пару секунд выругался еще грязнее, потому что под ноги ему с негромким стуком упала сломанная напополам трость.
Выпала из темноты.
— Ушел, сволочь…
Пэт нисколько не удивилась тому, что Олово умеет растворяться в темноте. Не удивилась, что деревянная палка обратилась в змею, а потом вновь в палку. И удивилась тому, что не удивилась.
— У тебя кровь.
— Да… Знаю…
Он вытер лоб дрожащей рукой. Прерывисто вздохнул, скривившись, словно усилие это причинило ему боль, на мгновение оперся на стену. И Пэт поняла, как много сил отнял у Эмира поединок. Глаза потухли, лоб, лицо, шея мокрые от пота, потемнел воротник рубашки… Из носа и ушей течет кровь…
— Куда ты вонзила кинжал?
— В спину.
— Глубоко?
— Не знаю… Не успела понять…
— Дура!
Пэт сделала шаг назад. Отступила, не спуская с Эмира глаз.
— Надеюсь, ему хватит. — Урзак тяжело подошел к краю колодца, озабоченно посмотрел вниз, в темноту, а затем, опомнившись, резко обернулся и настороженно оглядел темные углы площадки. Словно ожидая, что в каком-то из них вновь появится Олово.
— Ты все сделала правильно, Петра, — негромко пробормотал Банум, делая шаг к девушке. — Никто, кроме тебя, не смог бы отправить Чудовище в могилу.
Взгляд Хасима не сулил ничего хорошего. Девушка похолодела. Отпрянула назад.
— Почему я?