К удивлению Пэт, кровь из раны не пошла.
И она удивилась тому, что опять может удивляться.
Грязнов же, с трудом поднявшись на ноги, подошел к одному из темных углов, наклонился, ухватился за что-то и, пятясь, вытащил из темноты Олово.
Пэт судорожно сглотнула:
— Он жив?
— Пока — да. Но надо торопиться.
Кирилл взвалил слугу на плечи и побрел к выходу.
— Не отставай!
Мишенька деактивировал взрыватель, отстегнул от спины Слоновски бомбу и небрежно бросил ее в салон вертолета. Достал пачку сигарет.
— Ты вроде не куришь, — заметил Грег.
— Сейчас можно. — Пальцы Щеглова слегка дрожали. — Будешь?
— Давай.
Слоновски, успевший снять шлем и перчатки, выглядел комично: из массивного «пингвина» растут кажущиеся такими тоненькими руки, торчит несообразная голова… Вот только смеяться мужчинам не хотелось.
Они закурили и некоторое время молча смотрели на горящее тело.
— Я ведь его пристрелил, — произнес Грег.
— Да, — подтвердил Мишенька. — Ты его пристрелил.
— Я вогнал в него четырнадцать снарядов, — продолжил Слоновски после короткой паузы. — Его должно было разорвать на куски, а он продолжал шевелиться.
Залитое из огнемета тело таяло густым черным дымом.
— Огонь все сделает, — пообещал Мишенька. — Больше эта сволочь не встанет. — Помолчал. — Его здорово измотали внизу. Он устал. И огонь все сделает. Конец.
И развернулся к открывшейся двери.