Кауфман раздраженно ударил кулаком по столу, отшвырнул коммуникатор — прибор ударился об стену и упал на пол, — поднялся с кресла и, заложив руки за спину, быстро прошелся по кабинету. Итак, операция не удалась. Что дальше? Отступить? Ни в коем случае! До цели добираются только упрямые люди, а в этой черте характера Кауфман мог дать сто очков вперед кому угодно. Он решил взять Петру, и он ее возьмет. Просто нужен новый план. В первую очередь определить, кто осмелился встать на дороге, вычислить ловкачей, добраться до них, наказать и заполучить девчонку…
Коммуникатор издал мелодичный перезвон. Мертвый подошел к приборчику, посмотрел, что отобразилось на вспыхнувшем экране, и поморщился: вызов из Цюриха, головного офиса СБА. Перезвон повторился. Кауфман поднял тонюсенькую полоску с пола, переадресовал вызов на стационарный коммуникатор и вернулся к столу.
— Макс, что у тебя происходит, черт побери?
Ни «Здравствуй», ни «Как дела?» Холодный, деловой тон, почти приказной. Позволить себе разговаривать с Мертвым в таком ключе мог лишь один человек в мире — Ник Моратти, президент СБА.
— Ты заснул?
— Челнок с «Яблока» потерял управление, — глухо пробурчал Кауфман. — Возникла опасность для Сити, и мы сбили его на подлете к Анклаву.
В кабинет заглянул Эдди Чинча, присланный из Цюриха заместитель Макса.
— Можно?
«Конечно, куда же без него!»
Кауфман кивнул: «Входи» — и вновь перевел взгляд на экран.
— Ты знаешь, кто был в шаттле? — поинтересовался президент СБА.
— Теперь знаю, — спокойно ответил Мертвый. — Петра Кронцл.
— Фадеев в шоке, — вздохнул Моратти. — Точнее, пока в шоке. Минут через десять он впадет в ярость, и у нас появятся серьезные проблемы.
Должность президента СБА была выборной, кандидат нуждался в одобрении большинства глав транснациональных корпораций, и через три месяца предстояло ежегодное отчетное собрание, на котором Моратти должны были продлить контракт. А могли и не продлить.
— Фадееву следовало заранее предупредить, что на нас свалится его внучка.
— Ты еще можешь шутить?!