— Это я. Узнал?
На мониторе появился сонный индеец, сидящий на раздувающем ноздри мустанге. Контраст был разительный: конь выглядел фаворитом дерби, был готов скакать бесконечно, а унылый всадник явно мечтал только о том, чтобы выспаться.
— Почему-то я знал, что услышу тебя сегодня… — пробормотал индеец. — Заняться предсказаниями, что ли?
Роман усмехнулся: старый друг остался прежним. Немного вальяжным, поддерживающим добродушный тон в любых обстоятельствах. «Не его внучку похитили», — напомнил себе Фадеев. И тут же отмахнулся от этой мысли: он знал, что Всадник внимателен и сосредоточен.
— Ты все знаешь.
— Да уж, знаю… Поверь, старик, я сочувствую. Что я могу для тебя сделать?
— Помочь.
— Это непросто, — вздохнул индеец. — Ты знаешь, кто сыграл эту партию?
— Догадываюсь.
— Догадываешься правильно. Мое слово для этих людей ничего не значит. Извини.
— Ты можешь хотя бы попробовать?
— Я боюсь помешать. Ты ведь готов выполнить условия Ассоциации?
— У меня нет выбора.
— Тогда зачем нужен я?
— Мне нужно, чтобы Петра вернулась, — устало ответил Фадеев. — Я выполню любые условия Ассоциации, но хочу, чтобы они тоже сдержали слово. Только это! Мне нужны гарантии возвращения Петры. Я хочу, чтобы ты потребовал у них гарантии.
— За твоей спиной СБА. Если Ассоциация сделает что-нибудь девочке, безы им этого не простят. У Моратти на носу выборы, а верхолазы прислушиваются к твоему слову, так что Ник объявит им войну.
— Я хочу, чтобы эти подонки поняли, что их будет грызть не только СБА. Если войну объявит еще и Консорциум, Ассоциация не устоит.
— Я не могу говорить от имени Консорциума, — осторожно сказал Всадник. — Я тоже играю по правилам…
— Ты сам себе правила, — отрезал Роман. — Не рассказывай мне, что это не так. Я ведь знаю, что ты не рядовой региональный менеджер.
Мустанг шумно выдохнул и показал Фадееву зубы. Индеец почесал под перьями, и, впервые с начала разговора, с его лица исчезло сонное выражение.