Несмотря на позднее время, люди всё так же шастали по улицам. Не так много, как днём, но их хватало для того, чтобы пялиться на нас. Мартыш хоть и стал передвигаться вертикально, но вызывал живой интерес, хотя бы зимним комбинезоном, а уж если кому-то удавалось разглядеть его лицо… Одной любопытной дамочке чуть плохо не стало.
Чтобы быть подальше от такого интереса, я свернул в узкий проулок между домами. Обезьяна шла за мной по пятам. Вдруг кто-то выкинул в окно окурок. Он чуть не упал на голову Мартышу, пролетев всего в паре сантиметров от неё.
Тот задрал башку к небесам и громко проорал:
— Ублюдок, я тебя найду ы покалечу!
— Мамашу свою покалечь! — донёсся в ответ визгливый бабий голос, резанувший по ушам.
— Вот мразь, — тихо прорычало животное, не став дальше переругиваться с женщиной. Видимо, Скальпель обучил его кое-каким манерам.
А та баба не унималась, обливая Мартыша ядрёной матерщиной. Она не видела его, но это ей совсем не мешало. Курильщица закручивала такие словесные проклятия, за которые можно было смело назвать её асом в этом деле. Я даже уважительно заслушался, но вскоре крики женщины стихли. Выдохлась. Теперь её мужик точно несколько дней сможет ходить спокойно.
Тем временем мы преодолели большую часть пути и стали приближаться к зданию школы. Возле высокого забора из железных прутьев мялся знакомый квадратный силуэт. Сэм тревожно поглядывал по сторонам. Вот он заметил меня и расплылся в облегчённой улыбке, напоминающей оскал дикого животного. Действительно, чем-то Сэм похож с Мартышом. Затем парень перевёл взор на обезьяну, но, видимо, подумал, что это странный местный ребёнок, который просто идёт в одну со мной сторону. Выражение его лица никак не изменилось.
— Ты чего так долго? — прохрипел друг, когда я подошёл к нему, и тут он увидел физиономию «ребёнка» и потрясенно добавил: — Твою мать, ты!
— Агу, ёпта, — насмешливо прорычал Мартыш, подмигнув левым глазом.
— Ли, откуда он здесь?! — завопил друг, исторгнув изо рта несколько капель слюны и прожигая животное ненавидящим взглядом.
— По пути в порт всё расскажу, — хмуро проронил я, двинувшись к мосту и передав одну сумку Сэму.
Друг потопал рядом со мной, а Мартыш скакал с другой стороны. Я достаточно подробно поведал Сэму о том, что произошло за последние минут двадцать. Его начала бить нервная дрожь и задрожала нижняя губа.
Животное отметило это глумливыми словами:
— Сыкун.
— Да заткнись ты, — огрызнулся он, а потом повернул ко мне голову и с надеждой спросил, заглядывая в глаза: — Ли, что теперь делать будем? Антиквар ведь и меня пришьёт.
— В первую очередь — давай не будем ссать, — не смог удержаться я от шпильки.
Мартыш залился визжащим смехом, от которого мурашки побежали по коже. Я тоже засмеялся. Даже Сэм начал негромко похрюкивать, а затем, совсем не обидевшись, произнёс:
— Я так понимаю, ты хочешь через порт уйти?
— Ага, — решительно ответил я, памятуя о своём желании добраться до пирамиды.